Петрова в отвратительном состоянии

После долгих бесплодных поисков служба приставов узнала, где прячется Синди-Беатрис 

Напомним: четыре года назад эта девушка, грубо нарушив правила дорожного движения, врезалась в машину семьи Алымовых, покалечив семилетнюю Марину. Марина осталась тяжёлым инвалидом, несмотря на лечение в лучших клиниках: она частично парализована, не может говорить и даже нормально есть. Деньги на лечение собирали всем миром: Синди-Беатрис так и не выплатила 1 млн 200 тысяч, назначенные судом в качестве компенсации. От уголовной ответственности её освободили по амнистии.

Приставы регулярно не могли застать должницу дома. И лишь в начале прошлого года Петрову наконец объявили в федеральный розыск. 

Надо сказать, Синди-Беатрис не особо-то и пряталась: публиковала свои фото в соцсетях (хоть и под другим именем). 

– Ольга (сестра и опекун Марины. – Прим. авт.) выяснила координаты маникюрного салона, где работает Петрова, и договорилась с ней о встрече, – рассказывает приёмный отец Марины Александр Алымов.

Дело в том, что Синди-Беатрис, у которой, по официальным данным службы приставов, за душой нет ни гроша и которая за четыре года заплатила Алымовым всего 18 тысяч с копейками, проводит мастер-классы ценой 5 тысяч рублей по ногтевому дизайну или чему-то в этом роде. Вот на такой мастер-класс и записалась Ольга Алымова, разумеется, не называя себя. 

Дальнейшие события показаны в сюжете НТВ (надо отдать должное телевизионщикам: они сами проявили инициа­тиву и предложили Алымовым устроить такую встречу). Позвали и приставов, сообщив им, где можно легко найти Петрову, уже более полутора лет числящуюся в федеральном розыске. 

В кадре приставы грозно стучат в дверь, именем закона требуя открыть, но ответа нет. Когда дверь взламывают, возмущённая Петрова предстаёт перед публикой с лицом, скрытым медицинской маской, и заявляет на камеру, что всё происходящее довело её «до отвратительного состояния». Она же якобы всё время исправно платила по счетам (вот только деньги получателям почему-то не приходили). 

Приставы, наконец-то обнаружившие имущество Петровой (дорогой телефон, мебель, оборудование), описали его. Хватит ли этих денег, чтобы выплатить хоть мало-мальски значимую часть долга, на который за эти годы наросли проценты, пока неизвестно. Не начнёт ли Петрова снова играть в прятки с приставами – тоже неведомо. 

А ещё непонятно, почему то, что сделала семья пострадавшей девочки, так и не смогла сделать служба судебных приставов. И почему «федеральный розыск» на деле обернулся фикцией. 

Анна КОЛОБОВА