Наехали

Фермер Ибрагимов лежит в больнице. У Руслана Вахаевича крайне тяжёлое заболевание.

– Не знаю, выберусь ли я отсюда, – говорит он... И с болью выдыхает: – Должны же быть человеческие законы, а не только бумажные...

Фермер имеет в виду историю, в которой супруги Ибрагимовы, купив земельные доли, в итоге остались и без денег, и без земли. Эта история обернулась бедой для жены фермера, Любови Алексеевны. У неё обострилась болезнь, и она рано ушла из жизни. И для нотариуса Тацинского района Лидии Владимировны Синельниковой – против неё возбудили уголовное дело.

– Я в отчаянии, – написала в редакцию «Крестьянина» Синельникова. – Я верила, что со временем всё будет меняться к лучшему и в нашей правоохранительной системе. Раньше я была уверена, что на честного человека «наехать» просто невозможно... Увы...

В 2004 г. бывшая доярка Елфимова и её сын продали четыре земельные доли фермеру Ибрагимову. Впридачу Руслан Вахаевич должен был заплатить и за имущественный пай. Такое условие выставила Елфимова, которой не удалось получить в счёт пая хоть что-то. Фермер понимал, что с имущественным паем будут проблемы, но он нуждался в земле.

Сделка имела странный характер. Ибрагимов отдал 60 тыс. руб. за землю, а 8 тысяч за пай пообещал отдать после его реализации. Елфимовы же вручили фермеру две доверенности на полное распоряжение земельными долями и имущественным паем. Дескать, отдашь 8 тысяч за пай, тогда и заключим договор купли-продажи земельных долей.

Доверенности по желанию супруги Ибрагимова нотариус Тацинского района Синельникова выписала на её имя. Но в тот же день фермер убедил жену переделать доверенности на него. 

Фактически фермер отдал деньги за две бумажки. Земельные доли остались в собственности продавцов. 

В конце 2006 г. Ибрагимова осенило. Ведь он может по своим доверенностям продать земельные доли жене. И тем самым решить проблему договора. Супруги обратились к нотариусу Синельниковой. Лидия Владимировна составила и удостоверила два договора купли-продажи. Ну не отдавать же 8 тысяч Елфимовым за просто так? Обидно!

Оформив договоры, супруги успокоились. Не зарегистрировали их в реестре прав. Переход права собственности на земельные доли к Ибрагимовой не произошёл. А в ноябре 2009 г. Ибрагимова умерла. Руслан Вахаевич получил свидетельство о праве на наследство на земельные доли. Однако свидетельство само по себе вопрос о праве собственности не решило. К нему требовалось приложить зарегистрированные договоры купли-продажи. В реестре прав запись о договорах отсутствовала. В Тацинском отделе управления Росреестра фермеру отказали в признании его права собственности на землю.

Ибрагимов после такого потрясения заболел...

Ну что можно извлечь из этой грустной истории, кроме сочувствия к супругам Ибрагимовым? Оказывается, можно – при особом умении выжать нечто похожее на криминал и раскрутить его на полную катушку.

В начале апреля прошлого года регистратор Гриненко отказал фермеру в регистрации права собственности на земельные доли. И тут же этот факт узнал начальник отделения № 2 Межрайонного отдела № 5 Управления экономической безопасности по Ростовской области Бельчик. Ага! У Ибрагимовых идентичные доверенности. Незарегистрированная сделка между ними. Свидетельство о праве на наследство. А у наследства живые собственники...

И вот уже сотрудники полиции мчатся в Кагальницкий район в село Ново-Батайск, куда переехали Елфимовы.

Из объяснения Елфимовой адвокату Шушпанову (защитнику нотариуса): «В апреле 2012 г. ко мне домой в Ново-Батайск приехали сотрудники полиции, взяли у меня объяснение, пояснив, что нужно, чтобы я дала показания, что Руслан Ибрагимов денег мне при продаже мною земельных долей в 2004 г. не давал. Я ответила, что таких показаний давать не буду, так как деньги мною от Ибрагимовых были получены. Единственное, что я сказала работникам полиции: Ибрагимов обещал при покупке земельных долей купить ещё и мой имущественный пай за 8 тыс. руб., однако не выполнил своего обещания».

Для уголовного дела требовалось заявление от потерпевшего лица. Надежда Сергеевна Елфимова явно не желала выступить в роли потерпевшей. Тем не менее заявление от гражданки Елфимовой было зарегистрировано в КУСП ДЧ ОМВД по Тацинскому району за № 1491 от 2 мая 2012 г. В заявлении говорилось о мошеннических действиях, связанных с переоформлением принадлежащих заявителю земельных и имущественных паёв. Проверял заявление майор Камышников, оперуполномоченный из той же конторы, что и Бельчик. Обвинить Ибрагимова в мошенничестве не удалось. Как только его зацепили, фермер отдал 8 тысяч рублей за мёртвый пай Елфимовой, у которой остались 60 тыс. за земельные доли и сами земельные доли.

Что за интерес двигал полицейскими? Это не риторический вопрос. Особенно в связи с объяснением Елфимовой адвокату Шушпанову: «В мае 2012 г. никаких заявлений в полицию в связи с продажей в 2004 г. земельных долей семье Ибрагимовых я не подавала... Ещё раз повторяю, никаких обращений в правоохранительные органы с моей стороны не было. Если каким-то образом где-то может фигурировать моё заявление по этому поводу, то появиться оно могло только в результате какой-то ошибки или обмана со стороны работников полиции».

С Ибрагимовым дело не срослось. Тогда обратили внимание на Синельникову. Бельчик написал рапорт об обнаружении признаков преступления. И обвинил Лидию Владимировну в злоупотреблении полномочиями частного нотариуса.

Якобы в 2004 г. никаких довереннос­тей Елфимовы Ибрагимову не давали. Их выписала задним числом от имени матери и сына в их отсутствие нотариус Синельникова в период с 20.072010 г. по 09.02.2012 г. И якобы для того, чтобы, опять же, задним числом составить и удостоверить договоры купли-продажи между супругами с датой от 28.12.2006 г. 

Ну, и на основании договоров выписать Ибрагимову свидетельство о праве на наследство на земельные доли... В качестве доказательства Бельчик сослался на некую справку об исследовании почерка: «Подпись от имени Елфимовой в доверенности на имя Ибрагимова выполнена, вероятно, не Елфимовой».

Но ведь бывшая доярка засвидетельствовала, что доверенность Ибрагимову давала.

Из постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Ибрагимова, подписанного майором Камышниковым: «Опрошенная Елфимова пояснила... для того чтобы Ибрагимов смог переоформить на своё имя земельные паи, Елфимова выдала ему нотариально заверенную доверенность от 24.12.2004 г.».

Из объяснения Елфимовой адвокату Шушпанову: «...для оформления договора я и мой сын у нотариуса Тацинского района Синельниковой выдавали несколько доверенностей на имя Ибрагимова и на его жену Ибрагимову...»

Слова доверителя полностью совпадают с объяснением нотариуса Синельниковой старшему следователю Т.Н. Цы­биной, которой поручили дело Синельниковой: «Сначала были сделаны доверенности под реестровыми номерами 11190 и 11191 от 24.12.2004 г. на имя Ибрагимовой... Я переделала их в тот же день. Чтобы не взимать тариф второй раз, я первые экземпляры уничтожила и вновь изготовленные доверенности на имя Ибрагимова зарегистрировала под теми же реестровыми номерами... Я могу предположить, что на руках у Ибрагимовой осталась копия первой доверенности, с которой она и обратилась в регистрационную службу...»

Для возбуждения уголовного дела против нотариуса Синельниковой не хватало заявления от потерпевшего лица. То первое заявление Елфимовой не годилось. Бывшая доярка отказалась от него в своём объяснении адвокату Шушпанову. Второе заявление появилось через семь месяцев после первого. Оно было адресовано не в полицию, а в Нотариальную палату Ростовской области и в Главное управление министерства юстиции России по Ростовской области. Расчёт верный. Бумага всё равно пойдёт в дело, но окольными путями. Ещё одна существенная деталь. Под вторым заявлением отсутствовала характерная подпись Елфимовой. Везде, на доверенностях, объяснениях, опросах, подпись есть, а на таком важном заявлении нет. Вместо подписи просто фамилия – и всё. 

В пространном заявлении ни слова о том, что заявитель получил 60 тыс. руб. за земельные доли и оставил их в своей собственности. Зато обвинений в адрес нотариуса Синельниковой, фермера Ибрагимова и адвоката Шушпанова не счесть. Тут и утверждение о подделке доверенностей. И моральное давление, из-за которого заявитель, якобы не отдавая себе отчёта, подписал объяснение адвокату. И нарушение конституционных прав на единоличное распоряжение своими земельными долями...

И в конце, видимо, забыв, что заявление адресовано не в полицию, а в Нотариальную палату и юстицию, автор заявления не удержался и выдал: «Прошу привлечь нотариуса Синельникову к предусмотренной за её противоправные действия ответственности».

Вместе с фотокорреспондентом «Крестьянина» Владимиром Карповым мы встретились со старшим следователем Цыбиной. Сначала Татьяна Николаевна отреагировала резко: никаких комментариев. Но чуть погодя разговорилась. Я спросил: есть ли заявление от пострадавшего лица в этой истории? 

– Нет, – ответила Цыбина. – Такого заявления нет.

А что же есть? С чего началось дело? С рапорта Бельчика, пояснила Татьяна Николаевна.

– Ну ведь уголовного дела нет, – сказал я Цыбиной. – Нет состава преступления. Отсутствует квалифицирующий признак: причинение существенного вреда. Деньги переданы, а земля не передана юридически. Где вред заявителя? Потерпевший-то Ибрагимов...

Цыбина ответила туманно... Мол, она в системе и должна выполнять указания. Назвала дело Синельниковой головной болью...

Мы приехали в село Ново-Батайск и попросили Надежду Сергеевну Елфимову ответить на несколько вопросов.

– Да, он сразу отдал мне 60 тысяч...

– Приезжали-приезжали, вежливые такие...

– Было такое, но я отказалась дать такие показания. Зачем говорить то, чего не было...

– Сотрудники полиции называли его Сан Саныч... Вот он и уговаривал меня...

– Никаких заявлений в полицию я не писала. Меня спрашивали вот так, как вы, а потом я подписала какие-то бумаги...

– Была, но только одна: он обещал заплатить за имущественный пай... После того, как он отдал 8 тысяч, никаких претензий нет...

– Да что вы! Ни в коем случае...

– Я с таким заявлением никуда не обращалась...

Возможно, Лидия Владимировна Синельникова и нарушила какие-то положения нотариата. Но криминала здесь нет. Косвенно это подтверждают действия сотрудников полиции и неустановленных лиц...

Наличие идентичных доверенностей у мужа и жены в данном случае не означает признаков преступления. Ну, были бы доверенности только у жены. И что? Ибрагимова так же могла продать земельные доли своему мужу. Только и всего. Скорее всего, она бы так и сделала, если бы в тот день не переписали доверенности на мужа, а у неё остались копии своих.

Формальный обвинительный уклон, как свидетельствует наша история тридцатых годов прошлого века, неизбежно вступает в противоречие со здравым смыслом и духом закона. Бельчик пишет в своём рапорте: «...нотариус Л.В. Синельникова использовала свои полномочия вопреки задачам своей деятельности... в целях излечения выгод для Ибрагимова...»

Ну, во-первых, Ибрагимов не просто Ибрагимов. У него есть правовой статус. Он муж гражданки Ибрагимовой. А имущество, приобретённое во время брака, принадлежит супругам в равных долях. Так гласит Семейный кодекс. И в этом плане не имеет принципиального значения тот факт, что в результате каких-то накладок идентичные доверенности оказались у мужа и жены. Каждый из них изначально собственник приобретённого имущества. Поэтому утверждение Бельчика об «извлечении выгод для Ибрагимова» абсурдно. Ситуация как раз прямо противоположная. Все усилия следствия объективно направлены на извлечение выгод для Елфимовых.

Если Синельникову осудят, у Елфимовых останутся деньги фермера, выплаченные им за земельные доли, и сами земельные доли. И тогда бывшая доярка и её сын смогут во второй раз продать свою землю. Но уже не за 60 тысяч, а как минимум в 6-7 раз дороже, 64 гектара на дороге не валяются. Вот беспредел так беспредел будет!

Я позвонил Александру Александровичу Бельчику, обрисовал ему возможное развитие ситуации и спросил, что за интерес им движет в целях извлечения выгод для Елфимовых. Служебный? Общественный? Личный? Бельчик раздражённо ответил, что речь идёт об уголовном деле. И не надо задавать ему провокационные вопросы. Ещё я хотел узнать у Александра Александровича, кого у них кличут Сан Санычем. Но автор рапорта выключил телефон...

А дело, между тем, раскручивается вовсю. По ходатайству Цыбиной суд отстранил Синельникову от должности. Причина: отказ нотариуса выдать пароль доступа к всероссийской нотариальной базе, содержащей конфиденциальную информацию. В архиве нотариуса компромата на неё не нашли – подавай базу. Отказ был истолкован как воспрепятствование следствию. По словам Синельниковой, она готова предоставить пароль доступа, но только по письменному требованию. Ведь она в своё время дала подписку (в том числе и для ФСБ) о неразглашении пароля доступа. Но, как утверждает нотариус, ни старший следователь Цыбина, ни прокурор Гетьманский не дают письменного указания о выдаче пароля. Зато отказ нотариуса использовали как предлог для отстранения Синельниковой от должности. 

Зачем следствию всероссийская нотариальная база? Не хватает материала для уголовного дела? Или ещё для чего-то? Для чего?

Почти полтора года нотариуса мытарят с этим делом, не стоящим выеденного яйца. Обыски на работе и дома. Тома изъятых документов. Около десятка отказов в возбуждении уголовного дела. Наконец, само дело...

Вместо борьбы с реальными преступлениями в сфере земельных отношений – имитация этой борьбы. Чего хотят от Синельниковой на самом деле? 

Мы будем следить за этим делом. И надеемся, что соответствующие инстанции ответят редакции «Крестьянина» на заданный вопрос.