Чужие русские

Если всё пойдёт, как задумано, через год в Россию потянутся русские переселенцы из бывших союзных республик. Государству российскому наконец-то понадобились те из них, кто за десятилетие раздельной жизни не успел окончательно ассимилироваться и найти свою долю вне Отечества. Всем, готовым начать жизнь заново, обещают работу. Тем, кто поедет в самые депрессивные регионы, - ещё и подъемные. В рамках государственной программы по оказанию содействия добровольному переселению в Российскую Федерацию соотечественников, проживающих за рубежом, уже до конца этого года в республиках СНГ начнутся информационные кампании. Их слоганом вполне может стать что-нибудь трогательное вроде «Тебя ждут дома» или «Возвращайся. Ты здесь нужен». И, скорее всего, это их тронет. И - скорее всего - они поедут. Поедут из Закавказья, из Киргизии и Таджикистана, где голодно и закрываются русские школы. Не лишним будет осознать уже сейчас, что к нам приедут другие русские. Приедут русские, напитанные чужой культурой. Зачастую - культурой тех народов, от которых большинство наших сограждан желало бы отгородиться непроницаемым кордоном. Постсоветским железным занавесом. Готова ли беременная ксенофобией страна воспринять соотечественников, разительно отличающихся от «нормального русского», говорящих на родном языке с акцентом, празднующих «не наши» праздники?

Стать русским заново

До сих пор Родину не сильно занимало, что на душе у тех, кто возвращается к ней с отдалённых руин империи. А ведь интересный мог бы получиться диалог - между народом, который весьма неважно уживается с другими народами, и вчерашней его диаспорой - людьми, которые выросли и жили среди этих самых других народов. Наверняка кто-то приедет обиженным и озлобленным. Но будет много и тех, кто всю жизнь будет тосковать и перезваниваться со своими нерусскими друзьями. Знаю, о чём говорю: я и сам родом оттуда. Перебравшись в Россию из Грузии в 1987 году, я лет десять потратил на то, чтобы стать здесь русским заново. Вот ведь какая загогулина: русскому, выросшему за пределами России, стать русским на исторической родине гораздо сложней, чем выучиться жить на чужбине. Это как переводить с иностранного на иностранный. Приноравливаться к протезу. Есть китайскими палочками. Занятие почти мистическое - и очень трудоёмкое. Я говорю, конечно, о тех, для кого чужбина стала родиной. О тех, кто там вырос, принял обычаи, в той или иной степени освоил язык. Попросту говоря, стал там своим.

Кстати, сейчас, спустя столько лет после Распада, в Россию вернутся именно такие. Не знаю, где как, а в Грузии - даже во времена несостоявшегося диктатора Гамсахурдиа - единственной чертой, разделявшей всех на своих и чужих, был только язык. Если ты говорил по-грузински, о национальности уже не спрашивали. Спустя почти двадцать лет жизни в России я затрудняюсь сказать, что здесь делает человека своим. Точно не язык.

Чужак в России - это неизлечимо

 Я до сих пор не забываю, что я в Россию - приехал. Хотя давно уже нет для этого видимых причин. Комплекс чужака - тоже болезнь, реакция на ксенофобию окружающей среды. Захлопнуться и отказать в доступе всему, что тебя разрушает. Ведь ассимиляция по российскому сценарию, да ещё в зрелом возрасте, - больше разрушение, чем созидание. И вряд ли операция «Репатриация» предложит русским переселенцам другой сценарий. Скорее всего, их расселят тихо, с минимальным патриотическим пиаром - чтобы не вызывать болезненных реакций со стороны коренного населения России. Уже сейчас чиновники, словно упреждая всплеск общественного недовольства, заявляют: нет, никаких квартир репатриантам специально строить не будут, пригласят их в регионы, остро нуждающиеся в рабочих руках. Оно и ладно. Слишком хорошо - тоже нехорошо. Предусмотрена даже ускоренная процедура оформления гражданства. Каких-то пару лет назад получение российского паспорта оборачивалось для зарубежного русского мрачной эпопеей с осадой паспортно-визовых служб и вымогательством тамошних чиновников. А теперь вот страна готова даже потратиться на их переселение. Наверное, от страны, вспомнившей о брошенных своих отпрысках только тогда, когда стало совсем уж безлюдно в вымирающих регионах, не приходится ждать большего. Трудно и от российского общества, измотанного затяжной стабильностью и дворовым фашизмом, требовать какого-то особо трепетного отношения к новым согражданам. Но, может быть, легче будет не оставаться друг для друга чужими, если понять: приедут не те, кто выбирает, где сытней и лучше. Ведь здесь их ждёт тяжёлая и, возможно, не менее бедная жизнь.

Переселение - не поездка за длинным рублём. Это всегда - почва из-под ног, это всегда трагедия. Почему там было уютней? Первое, что ранит тебя на Родине: ты вдруг понимаешь, что там тебе было… не то чтобы лучше… понятней. Там ты жил в мире, отстроенном на традициях. И главное в таком мире было вовсе не то, как справляются свадьбы или что кладут в гроб покойнику. Просто ты привык практически в любой жизненной ситуации получать подсказку: «это принято делать так». Жизнь была разлинована и помечена опознавательными знаками: «Ему лучше уступить, он старше», «Тебе оказали услугу - пригласи домой, накрой стол», «Не вздумай скандалить с соседом - неприлично». Традиция делала мир вокруг тебя уютным и предсказуемым. Переехав в Россию, ты готов строить свой мир по новым чертежам. Но вдруг выясняется, что чертежей никаких нет. Нет другой традиции, которую тебе предлагают взамен той, в которой ты вырос. Нет этого поля, которое коллективную жизнь делает привлекательней индивидуалистской. Семье не обязательно собираться на праздник. Соседи не здороваются. Старику можно сказать «ты» - никто не одёрнет. Пошлёшь по матери - не обязательно получишь в морду. Застолье - не ритуал, а пьяным быть не стыдно. Жизнь по-русски оказывается всего лишь освобождением от тех или иных табу. И ты теряешься. И долго не можешь поверить, что стать своим на Родине - это всего лишь избавиться от акцента и нерусских ухваток. То есть - перестать быть самим собой. Окружающим этого достаточно. Тебе - нет. Мир без традиции кажется тебе нежилым. Да и ты сам кажешься окружающим не очень-то приспособленным к жизни. Тебе трудно понять, к чему именно нужно приспосабливаться. С одной стороны - живи как хочешь, никаких правил. С другой стороны - постоянное одёргивание: «живёшь в гостях - уважай хозяев». Знать бы ещё, как это уважение проявить!

В Тбилиси на праздник было принято угощать соседей тем, что лучше всех прочих блюд получалось у хозяйки - обычно это было что-нибудь печёное. Нечто похожее я видел в деревне Пятихатки неподалёку от Ростова, куда одно время частенько ездил. В деревне поселились беженцы - турки-месхетинцы. Испекут лепёшки и понесут соседям: слева, справа, напротив. «Угощайтесь, не отказывайте, у нас так принято». Соседи лепёшки одно время принимали - а потом перестали двери открывать: ответить-то нечем. «У вас так принято, - стали ворчать местные. - А у нас - нет!». Закончилось всё довольно традиционно: прогнали турок-месхетинцев. «Наконец-то вы с нами» - или «Снова понаехали»? Готовы ли мы принять других русских? Встретим ли мы их угрюмыми надзирателями, пресекающими любое проявление чужеродности, - или вдумчивыми собеседниками, которым действительно интересны эти диковинные грузинские, туркменские, узбекские русские? Как бы ни сложились в России судьбы этих людей, сама репатриация неизбежно повлияет на судьбу России. Ведь в государственной программе речь идет о сотнях тысяч репатриантов. Это много. Сотни тысяч людей, которые привнесут в нашу с вами жизнь свой опыт, свои взгляды, свои свежие голоса. Это может превратиться в «слишком много», если мы встретим их с настроением «сиди и не вякай». Но ведь вполне может стать для российского общества долгожданным лекарством от ксенофобии. Почему бы нет? Рецепт, на мой взгляд, до слёз прост: нужен диалог. Ведь находят общий язык чиновник и незаконный мигрант. Пока беседа между русскими и чужаками проистекает на языке взяток, на языке криминальных разборок и погромов - опухоль ксенофобии неизлечима. Но почему бы не попробовать пообщаться не на бритоголовой фене - без дураков - вне жанра коррупции? Тысячи новых людей возле нас, которые говорят на родном языке и с нами, и с теми, кого мы так не любим, едва терпим, боимся, клянём во всех своих бедах, - эти люди вполне подойдут на роль переговорщиков.

Денис ГУЦКО,

лауреат премии «Букер - открытая Россия 2005»

Выразить свое отношение: 
Теги: общество
Рубрика: События
Газета: Газета Крестьянин