Очная ставка

На фото: Алексей Рязанов (слева) и Василий Белоусов

Доведённые до отчаянья председатель и тракторист не слышат друг друга.

ПИСЬМО, которое не могло оставить нас равнодушными, пришло из отдалённого уголка Ростовской области. Страницы, заполненные женским почерком, дышали безысходнос­тью и надеждой на помощь.

К письму были приложены копии двух заявлений в прокуратуру Шолоховского района от тракториста В.Г. Белоусова, выступающего в роли автора обращения в редакцию, и рабочего М.И. Колычева.

Первый писал: «...С января 2009 г. и по настоящее время мне не выплачивается заработная плата. Невыплату председатель СПК «Радуга» объясняет отсутствием денег...»

Второй дополнял картину беззакония и произвола: «...С августа 2008 г. по апрель 2010 г. не получаю заработную плату, но под угрозой увольнения расписывался в ведомости по заработной плате о получении таковой...»

Лицом к лицу

С председателем СПК «Радуга» Алексеем Рязановым мы встретились в конторе кооператива, где холод и отключённый за неуплату телефон говорили о том, что здесь поселилась беда. Рязанов оказался задёрганным, ещё не пожилым человеком с усталым взглядом. Рядом с внушительной фигурой тракториста Белоусова председатель выглядел не очень солидно.

Я предложил им сесть друг против друга, и Рязанов неожиданно согласился. Получилось что-то вроде очной ставки.

«В 2002 г. произошла смена руководства, к власти пришли алчные люди: председатель Рязанов и его брат», – прочитал я начало письма...

– Враньё! – констатировал председатель, и Белоусов заёрзал на стуле. – Не смена руководства, а реорганизация. Бывший глава «Радуги» Каргин и ещё семь человек выделились и создали СПК «Исток». Они забрали самые большие имущественные паи и 700 га земли. Нам на 50 человек осталось всего 2000 га. Меня избрали председателем, – продолжал Рязанов. – Я ездил по дворам и кланялся каждому владельцу пая. Отбили 350 га. Мы не только выстояли. Мы довели годовой доход до 16 миллионов рублей. Подняли зарплату. На пай стали давать 4 тонны зерна, мешок муки, 20 кг масла, 3 тонны сена. Платили за обучение детей, за операции в больницах, за уголь... Да почти за всё...

Вот такой я алчный, Вася...

– Ты за год построил дом, квартиры покупаешь, – откликнулся Белоусов.

Председатель вскипел:

– Нет у меня особняков, и ты это знаешь. И не квартиры я купил, а квартиру в Вёшках. Но что же ты не написал, за счёт чего? Забыл, что я реактор в Чернобыле глушил? И пенсия у меня 30 тысяч. Да хорошая зарплата, когда мы были на коне. Да жена из школы не вылезает, она и директор, и учитель.

– Ты землю скупаешь, – буркнул тракторист.

– Три земельных пая за семь лет ты называешь скупкой, – Рязанов усмехнулся. – Ну и ну...

– Да сколько ни есть, – огрызнулся Белоусов. – А вот я не могу купить, потому что ты мне зарплату не платишь...

Я прочитал следующую фразу из письма в редакцию: «Процветающий кооператив превратился в убыточное предприятие, погрязшее в кредитах и долгах...»

И председатель рассказал о том,

Как рухнула «Радуга»

– Из района и области постоянно твердили: севооборот... севооборот... Сокращайте площади под подсолнечник. Дорогу кукурузе, просу, ячменю. Им-то что? Сказать – не сделать. А я человек законопо­слушный. Поддался на советы и посулы. Хотя для выращивания этих культур нужны сеялки, жатки, сушилки и много ещё чего. Ту же кукурузу без сушилки нет смысла сеять. Стоит же она 2,5 миллиона рублей.

Недаром говорят, надо жить своим умом. Так нет же! Чёрт меня дернул обратиться к предсказателям. Консультанты, прогнозисты, логисты в Ростове, в Воронеже – все в один голос трещали: после уборки цена килограмма семечки будет 12 рублей. В январе уже – 23... Ну что ж! Потеряем в площадях, выиграем в цене. Ужались мы с подсолнечником. Взяли кредиты, купили всё, что нужно, посеяли кукурузу, просо, ячмень. А цена упала до 4 рублей 80 копеек. В пять раз!

А потом банки два года проценты с нас снимали.

Окончательно нас добила засуха. Обычно мы собирали 1500 тонн зерна. В этот раз всего 340 тонн. Из них 250 надо отдать пайщикам. Ничего не остаётся. По 7 тысяч аванс работникам выдали, и всё. Пусто!

Область выделила четырём районам на засуху 76 миллионов. «Радуге» досталось 500 тысяч. Пыль! Ведь на шее кооператива кредитная гиря в 9 миллионов весом. Застраховали мы всего ничего. Денег не было. Но и страховку для озимых не использовали. У нас один календарь, у страховщиков – другой.

Мы раньше как жили? Из 16 миллионов дохода четыре шло на зарплату и иные выплаты. Четыре – на погашение кредитов. Четыре – на будущий урожай. Четыре – на развитие.

А сегодня одни долги...

«Ты мне лично говорил...»

Между тем «очная ставка» продолжалась. Тракторист Василий Белоусов и председатель Алексей Рязанов на какое-то время словно забыли обо мне...

– Вася, не бреши! Я никого не заставлял расписываться в ведомости под угрозой увольнения...

– Ты мне лично говорил: а то выгоню...

– Говорил, но ведь не выгнал, а мог бы... Ты на работу не выходил...

– Да, не выходил, когда всё посеяли...

– Хозяйству 10 человек хватит. Я же вас всех на горбу тащу. И тех, кто пьёт. Потому что, если вас выгнать, вы погибнете или пойдёте убивать...

– Ты учишь детей в престижном вузе. Для этого нужны миллионы...

– Вася, ну что ты х...ю мелешь... Как будто тебе не известно, что у моей дочери золотая медаль. Что экзамены она сдавала в Вёшках. Что у неё целевое направление от Мин­здрава...

– Нет, нет, ты лучше скажи, как ты получил наличные за три «Камаза» и куда ты их дел?.. Мне люди сказали...

– А как иначе запчасти в «Донснабе» взять, если денег нет?.. Это критический случай. Время было дорого. Мы потом оформили сумму как положено...

– Три работника взяли по 300 тысяч в кредит, якобы под ЛПХ. И отдали тебе лично в руки для кооператива. Где деньги?

– У тебя голова не болит, как из кредитной ямы выбраться. А люди, в том числе и я, взяли деньги на себя и срочно 1 миллион отдали банку. Тут же! Теперь СПК их должник по договору...

– Я два года зарплату не получаю...

– Однако ты не умер и не замёрз...

– Да, не умер и не замёрз, я корову сдал и уголь купил...

– Ну а корову ты чем кормил? Ты накосил 10 тонн кооперативного сена. И я закрыл глаза. Ты тащишь, а с меня штаны падают. Но я понимаю, что тебе жить надо, а ты...

– Люди уволились, так и не получив зарплату...

– Они уволились по собственному желанию.

– Под давлением...

– Да какое давление! Наоборот, всепрощение. Атарщикова, ты знаешь, заснула и 10 тонн солярки с бензином смешала. Я ей сказал: или эти 10 тонн на тебя повешу или уходи...

Есть мы и есть они

Председатель потухшей «Радуги» верит президенту Медведеву. Поэтому Рязанов обратился к главе государства: «Доведённый до отчаянья безыс­ходностью ситуации в связи с гибелью урожая текущего года, пишу вам!..

...Нет возможности выплатить зарплату и погасить кредиты. Нет средств на весенний сев... Если государство не поможет, хозяйство пустят с молотка, земля зарастёт, последние сельские жители обнищают и вымрут...

...Это крик отчаянья русских крестьян. Помогите!»

Председатель Рязанов не верит президенту Медведеву. Поэтому он говорит: нужен голод, чтобы в Кремле осознали ситуацию в сельском хозяйстве. Но голод вряд ли образумит верховную власть, не предпринявшую за 20 лет ни одного решительного шага для того, чтобы переломить положение в сельхозпроизводстве.

Не для того в начале девя­нос­тых совершили криминальную революцию, чтобы поднимать село. Не для того, чтобы восстановить продовольственную безопасность страны, прибирали к рукам сырьевые ресурсы, расстреливали парламент, устраивали «чёрные вторники», насаждали «МММ», устраивали дефолт. Не для того прошли мимо казны гигантские суммы, недополученные при залоговых аукционах... И этому перечню нет конца... Не для того!

А для чего?

На этот вопрос ответил 2008 год, когда под предлогом спасения «конкретного бизнеса конкретных людей», по выражению респектабельных «Ведомостей», было потрачено около шести триллионов рублей. А на таких, как СПК в хуторе Дударевском, денег не хватило.

Есть мы и есть они.

Если, не дай бог, начнётся голод, они свалят из страны, чтобы из-за бугра наблюдать, как белоусовы и рязановы будут сживать друг друга со света. Такое уже было в нашей истории. И люди это понимают.

12 человек согласились на предложение прокуратуры обратиться в суд с иском о невыплате зарплаты. Из них у троих задолженность до двух лет, а у девяти – до двух месяцев. Но 30 человек отказались от обращения в суд и от помощи прокуратуры. «Мы не хотим губить хозяйство своими руками», – сказали они.

– Вот их заявления об отказе, – помощник прокурора Елена Войтова показывает на стопку бумаг.

Я спросил:

– А как же подписи в ведомостях о получении зарплаты?

Елена Войтова пояснила:

– Подписи подлинные. Каждый получил ту сумму, за которую расписался. В том числе и Белоусов, и Колычев...

А помощник прокурора Александр Чепапал добавил:

– Уголовное дело не возбуждалось. Хотя формальные основания есть.

После «очной ставки» Белоусов позвал нас поговорить с людьми, которым кооператив задолжал зарплату. Заехали к водителю Сергею Топольскому.

– Смотри, останешься без зарплаты, – сказал ему Белоусов. – Пиши заявление...

– Нет! Я верю Рязанову... Появятся деньги, и он вернёт долги...

х. Дударевский, х. Лосевский, Шолоховский р-н, Ростовская обл.

Фото Татьяны Зиновьевой