Опасное знакомство

Забота о попутчике обернулась трагедией.

На дисплее – высокая пожилая женщина в дорожном костюме, с сумкой через плечо, катя за собой небольшой чемодан на колёсиках, спускается по эскалатору железнодорожного вокзала. Рядом с ней идёт молодой мужчина, поддерживая сумку на плече, в другой руке ещё сумка. На следующих кадрах эта же пара на привокзальной площади Ростова. Ещё кадр – они направляются к стоянке такси... Время съёмки – утро, после прихода на ростовский вокзал пассажирского поезда № 144 Москва – Кисловодск, дата – 23 апреля 2013 г. Это кадры постоянного видеонаблюдения Ростовского главного железнодорожного вокзала и его окрестностей.

Через шесть дней труп этой женщины, огромный, распухший, с разбитой головой, с электрическим шнуром вокруг шеи, обнаружили в её квартире на ул. Садовой в небольшом городке Аксай, бывшей казачьей станице рядом с Ростовом...

Квартиру пришлось вскрыть после того, как ни на один телефонный звонок – дочери из Москвы, близких приятельниц из Ростова, Волгодонска, Аксая – после 24 апреля хозяйка не отвечала. Подсказку к разгадке трагедии дала близкая подруга убитой Татьяна Павловна Кустова. Она рассказала: «Вера – так звали погибшую – позвонила мне 23 апреля с вокзала: «Была в Москве у Любы (дочка её), только что сошла с поезда». – «Ну так заезжай ко мне». – «Не могу. У меня будет человек». – «Что за человек?» Тут я подколола по-свойски подругу: «Может, ты его и переночевать у себя оставишь?» – «Может, и оставлю!..» – отпарировала подруга и резко оборвала разговор».

Кто же этот человек? – один из первых вопросов, возникших у следователей. И сразу подумали о камерах видео-наблюдения на вокзале. Тогда-то сыщики и принялись внимательно просматривать файлы с них. «Это мама, а клетчатая сумка в руках парня – её», – скажет потом дочь женщины.

Следователи быстро установили его имя и фамилию – Серей Трестьян. И уже вечером 30 апреля, когда тот прогуливался по залу ожидания вокзала, на плечо ему легла рука полицейского: «Вы задержаны по подозрению в убийстве (была названа фамилия жертвы, а мы будем звать её Верой Александровной Билло). Дальше было следствие, и вот какая картина вырисовывается.

«На Казанский вокзал мы с мамой приехали часа за полтора до отхода поезда, – вспоминала дочь Веры Александровны Люба. – Погуляли по площади трёх вокзалов, потом пошли на посадку».

Объятия, поцелуи, просьбы чаще звонить. За окнами вагона медленно поплыли станционные постройки. Устроившись, Вера Александровна отбила на мобильнике эсэмэсочку дочери: «У меня всё хорошо. Еду». Ближе к вечеру к ней подсел Сергей Трестьян: «Еду в Ростов. И вы тоже? Вот совпадение! Значит, попутчики?» Впрочем, этот разговор – мои домыслы – никто не знает, о чём они говорили. В уголовном деле есть одно мимолётное, но любопытное показание: «В пути я общался ещё с одной женщиной – но она ехала дальше, до Кисловодска». Выходит, сорвалось? И он всё своё внимание сосредоточил на Вере Александровне. (В материалах следствия есть лаконичное упоминание о том, что Трестьян С.В. систематически «промышлял» в поездах дальнего следования.)

В материалах дела немало предположений и догадок, почему Вера Александровна пустила к себе в дом и оставила ночевать чужого, абсолютно незнакомого ей мужчину. «Моя мама была открытым и доверчивым человеком. Она, наверное, могла пустить в дом постороннего, если ей стало его жалко, по каким-то причинам. В дороге она всегда с кем-нибудь знакомилась, обменивалась с ними номерами телефонов и потом они друг с другом созванивались». (Люба Билло, дочь погибшей.)

«Странно сказать, но она часто повторяла и племяннице своей, и дочери, чтобы они не были доверчивыми, не заводили случайных связей, не оставляли свои личные данные, дверь посторонним не открывали, и всё время наставляла, убеждала никогда не говорить мужчинам, что живешь одна (…) И в то же время у неё была одна черта характера: она хотела всех опекать». (Татьяна Кустова.)

Была и почти фантастическая версия: Сергей Трестьян там, в поезде, рассказал своей попутчице «всю свою жизнь» – бесприютное детство, отец совершил убийство, пропал и больше он его не видел, мать поехала в Москву и тоже пропала. Он воспитывался в детском доме, потом жил в интернате, после опекунство над ним оформила пожилая женщина, и он проживал вместе с ней в общежитии бывшего завода в Тамбове, где зарегистрирован и по сей день... Работал – на селе, в Москве на стройках; три раза судим и пр. Этот тихий сокровенный разговор «под стук колёс» якобы и побудил Веру Александровну заняться перевоспитанием встретившегося ей случайно в дороге молодого человека (Сергею тогда было 33 года).

В Ростов поезд прибыл утром, Вера Александровна и её новый знакомый распрощались на привокзальной площади и разошлись в разные стороны. А вечером того же дня он позвонил ей по сотовому (этот звонок тоже помог уличить Трестьяна в контактах с В. Билло в те трагические дни). Сергей пожаловался, что не может снять в Ростове квартиру и ему негде ночевать, попросил на время приютить его у себя. И вот он уже сидит в этой квартире, хозяйка на кухне готовит для гостя ужин...

Эту квартиру она купила совсем недавно, года два тому назад. До этого 36 лет прожила в Волгодонске, куда приехала из Молдавии 19-летней девушкой. Работала в ателье по пошиву одежды, шила и на дому. В Волгодонске в 1984 г. родила дочь. Продав там дом, купила квартиру в Аксае, затеяла в ней ремонт, который так и не успела закончить, в ремонте ей помогал брат Андрей, который приезжал на заработки с женой и сыном в Россию и жил у неё на Садовой. Может, от того ремонта на балконе осталась и та металлическая труба, вернее отрезок её, которым убийца потом ударит свою жертву по голове...

А пока он, проснувшись на диване в кухне (квартира однокомнатная), завтракал, пил чай или кофе, который сварила ему Вера, сидел перед телевизором. Когда она выходила из дому по делам, шёл вместе с нею. Так они посетили местную поликлинику, где Вере Александровне сделали УЗИ... Оттуда зашли на рынок – прикупить продуктов. Когда женщина открыла кошелёк, у Сергея глаза загорелись при виде пачки тысячных и пятитысячных купюр. Трестьян потом признается: в тот момент у него и родилась мысль убить и ограбить одинокую женщину, а потом «свалить» из города.

И в то роковое утро, проснувшись и позавтракав, Сергей смотрел в комнате телевизор, Вера Александровна в домашнем спортивном костюме хлопотала на кухне по хозяйству. Выйдя якобы покурить на балкон, он взял тот отрезок трубы, незаметно подошёл сзади к женщине и ухнул по затылку... Она лежала на полу и смотрела на него открытыми глазами, пытаясь что-то сказать, но не могла, а только хрипела. Он засуетился, стал рыскать по квартире, нашёл электроудлинитель, привязал шнур к ножке дивана, привалившись к которому, полулежала-полусидела женщина, другой конец обвязал вокруг шеи и задушил её... Когда, вскрыв дверь в квартиру, туда вошли эмчээсники, оперуполномоченный, Татьяна Кустова и другие, кругом был разгром – вещи сброшены на пол, там же всякие бумаги, шкафы раскрыты, ящики выдвинуты. Пропали деньги, несколько мобильных телефонов (к ним у Веры Александровны была прямо-таки страсть), DVD-проигрыватель, золотые украшения, паспорта – российский и заграничный. Следов в квартире никаких – работал в печатках. «Промолчал» и найденный на ковре окурок – эксперт, проводивший молекулярно-генетическое исследование и сравнивавший отпечаток на нём губ и слюну Трестьяна, написал: деградация генетического материала...

Но другие следы – из уголовного прошлого С. Трестьяна – всё-таки сохранились до сегодняшнего дня. Три «ходки» было у него. Первая – на четыре года в колонию за участие в серьёзной драке. Потом – ограбление дальнобойщика в Подмосковье, когда ехал со стройки в Москве домой, в Тамбов, и попросился к нему пассажиром. В колонии получил срок за убийство зэка: будучи дневальным по отряду, заспорил с одним из заключённых, свалил на пол, избил до полусмерти, а потом задушил «подручными средствами». Не правда ли, знакомый почерк – по убийству В.А. Билло?

Дело о трагедии на ул. Садовой слушалось в Ростовском областном суде. Присяжные решили: разбой в квартире В.А. Билло, убийство её С.В. Трестьяном и грабёж доказаны. Приговор был: 17 с половиной лет лишения свободы. «Буду обжаловать приговор», – сказал он при завершении процесса. Однако Верховный суд РФ, куда ушла апелляционная жалоба С. Трестьяна, оставил приговор без изменения, а жалобу – без удовлетворения.