Тракторист, комбайнёр, шофёр
…и другие жизненные этапы генерал-майора, поймавшего Чикатило
21 июля не стало Виктора Буракова – того самого следователя, руководившего поимкой самого известного серийного убийцы Советского Союза. И хотя рассказы о поимке Чикатило, за девять лет совершившего 53 убийства с особой жестокостью, теперь неизменно сопровождают фамилию Буракова, в его судьбе есть и другие значительные повороты, которые не так известны. Подростком будущий следователь угодил в плохую компанию и чуть было не ступил на криминальную дорожку. В юности с удовольствием работал в поле и даже армию «проехал» на комбайне. После демобилизации устроился на завод и в милиционеры не собирался, но надеть форму велела партия. Бураков не слишком обрадовался: если на производстве платили триста рублей в месяц, то в милиции – девяносто пять. Но возражения не принимались.
Школа в доме председателя
Родители будущего генерал-майора познакомились в войну – оба работали на военном заводе в посёлке под Брянском. Витя родился через год после победы в Великой Отечественной войне. Когда мальчику было полтора года, здоровье отца резко ухудшилось. Несмотря на окончание войны, завод продолжал работать в режиме военного времени. Мало кого интересовало положение и состояние здоровья рабочих. Поэтому семья перебралась к родственникам в глухую деревню.
Вскоре на пороге появились двое военных с оружием. Они увезли Василия Ивановича Буракова в город Севск, где его должны были судить за «побег» с завода по законам военного времени. Под следствием мужчина находился около полугода. Спасло то, что у Василия Ивановича на самом деле была язва желудка.
«Пока отец находился под следствием, мать через день носила отцу передачи, преодолевая расстояние в двадцать километров, на что уходил практически весь световой день. На время отсутствия матери за мной присматривали многочисленные родственники отца. Но иногда мама вынуждена была брать меня с собой, соорудив из холщёвой простыни что-то наподобие современных «кенгурятников» и несла меня за спиной, поскольку руки были заняты авоськами с продуктами», – вспоминал Виктор Васильевич в автобиографии.
В шесть лет Бураков пошёл в первый класс начальной школы. Она занимала половину дома председателя колхоза, а жена председателя была учительницей. «Сложно представить методику такого обучения, но в третьем классе я уже свободно читал и плакал над рассказом Короленко “Дети подземелья”», – писал Виктор Васильевич.
Когда младшей сестре исполнилось шесть месяцев, Бураковы поехали на Сахалин, в посёлок Мгачи, к дяде отца. Виктор продолжил учиться в школе, а родственница Наташа учила его нотной грамоте.
Неблагополучная компания
«Первое знакомство со школой было впечатляющим. Красивое кирпичное здание с большими окнами, расположенное в центре посёлка. Просторные классы, спортивный зал и столовая, из которой по всей школе пахло сдобными булочками. Но была одна очень серьёзная проблема, к которой привыкнуть было невозможно, – мой диалект, доставшийся мне от матери, которую за глаза называли хохлушкой. В классе насчитывалось около тридцати учеников, практически с равным соотношением мальчишек и девчонок, но надо мной смеялись все. Чтобы избежать насмешек, я перестал отвечать на вопросы преподавателя, которая настойчиво ставила мне двойки в дневник. В итоге после окончания первой четверти по всем устным предметам у меня были двойки. Моих родителей вместе со мной пригласили на разборки в школу, где попытались выяснить причины. Учительница моё поведение воспринимала как бойкот по отношению к себе. Под давлением родителей я вынужден был признаться в истиной причине своего поведения и обещал исправить оценки на дополнительных занятиях во время каникул. Дело в том, что мой отказ от ответов на уроках вовсе не означал отсутствие у меня знаний. В знак внутреннего протеста к одноклассникам и к учительнице, которая не могла не догадываться о причине моего поведения, я регулярно учил уроки и всегда был готов к ответу, о чём свидетельствовали отличные оценки по письменным предметам. Учительница стала заниматься со мной после уроков русским языком, вернее – правильным произношением. Кроме неё в решении проблемы активное участие принимал и мой сосед Васёк, который учился со мной в одном классе. Он был непререкаемым авторитетом, и его все боялись», – вспоминал Бураков.
Курсант Бураков страдал от нехватки знаний и навёрстывал упущенное по ночам
Васёк стал покровителем будущего следователя. В его присутствии над парнем не смели насмехаться даже старшеклассники. Боялись Васька особенно потому, что его старший брат сидел в тюрьме.Так Виктор Васильевич оказался в компании неблагополучных подростков.
После года обучения будущий генерал свободно говорил на двух языках: на чистом русском и на блатном. Авторитет Буракова резко вырос, когда его дядя Коля досрочно освободился из тюрьмы. Он работал вместе с отцом на шахте. В своих воспоминаниях Бураков описывал, как дядя Коля доставал баян, не спеша протирал носовым платком и начинал играть.
Через несколько минут около их барака собиралась толпа слушателей. Первую сыгранную песню Виктор Васильевич подобрал на слух – из дядиного репертуара.
Однажды после уличной драки Витя пришёл домой с подбитым глазом. Дядя Коля расспросил мальчика и сказал, что надо учиться быть сильным. Обещал помочь. Через год Витя настолько натренировался, что между ним и Васьком началась борьба за лидерство. Неизвестно, чем бы это кончилось, если бы Васёк и его команда не попали в колонию для несовершеннолетних за кражи и грабежи.
«Я тогда многое понял и стал больше общаться со своими одноклассниками, забыв прошлые обиды. Меня уже никто не обижал, более того – относились как к старшему товарищу», – писал Виктор Васильевич. С плохими компаниями было покончено.
Служба на колёсах
Весной 1960 года семья отправились в обратное путешествие. Отец закупил лес на строительство нового дома. В следующем году Витя поступил в ПТУ. Оттуда направили на уборку.
«Совершенно неожиданно бригадир предложил мне пересесть на комбайн. Получив новый СК-З, я работал как одержимый, потому что получал истинное удовольствие, наблюдая, как скошенная рожь ровными валками тянется за комбайном. После окончания уборки бригадир Николай Иванович сказал, что будет ходатайствовать о награждении меня почётной грамотой за высокие показатели по итогам уборки», – вспоминал Бураков.
До призыва в армию Виктор Васильевич успел поработать в колхозе трактористом, комбайнёром и шофёром. В армии Бураков уговорил командира роты отправить его вместе со старослужащими на уборку. Вся дальнейшая служба прошла на колёсах. В армейские годы он встретил в Ростовской области молодого фельдшера Светлану и влюбился. После дембеля сыграли свадьбу.
Бураков стал работать мастером бульдозерного участка. Учился на рабфаке по специальности «мастер литейного производства». Зарабатывал прилично, по триста рублей в месяц. В сентябре 1972 года партком завода решил рекомендовать Буракова на работу в милицию.
«Возражения не принимались. Через шесть месяцев после стажировки я получил форму и стал полноправным милиционером патрульно-постовой службы Бежицкого ОВД города Брянска с окладом девяносто пять рублей, после трёхсот!» – писал Виктор Васильевич.
Боевое крещение
Как-то в дежурную часть позвонили и сказали, что неизвестный напал с ножом на буфетчицу. Следственно-оперативная группа была на обеденном перерыве. На выезд поехал
Бураков с помощником дежурного. По плану после обеда должна была выехать группа.
Оружие было только у помощника дежурного. У дверей столовой милиционеры столкнулись с группой пьяных молодых людей, которые пытались скрыться. Задержать смогли только двоих, посадили в машину. Приехала «скорая», увезла раненую буфетчицу. Пока помощник дежурного осматривал столовую, Бураков сторожил задержанных. Те раскачивали машину.
Их дружки, убедившись, что Бураков у машины один и без оружия, решили освободить задержанных. Четверо подбежали к машине и стали отталкивать Буракова от автомобиля, открыли двери. Задержанные бросились бежать.
Бураков кинулся вдогонку. Бежали через парк и дороги, рисковали попасть под машину. Бураков отставал. Тогда он скинул тяжёлую форменную шинель, шапку и портупею. Бежать стало легче, и вскоре Бураков догнал беглеца. Он связал его руки ремнём, и тут приехал помощник дежурного. С шинелью, шапкой и портупеей.
Вместо поощрения Виктор получил устное замечание от дежурного за отсутствие свистка и пистолета...
Бураков пытался поступить в Высшую следственную школу МВД СССР в городе Волгограде. Вступительные экзамены сдал, но не прошёл по конкурсу. Курсантом удалось стать в следующем году. Средний возраст курсантов – 20-22 года, а Буракову на момент поступления исполнилось 28 лет.
Жена с четырёхлетним сыном Андреем в это время переехала к своим родителям в Ростовскую область.
«Курсантам ежемесячно выплачивалась стипендия сорок рублей, которой, в принципе, хватало, но у меня была семья. Приходилось досрочно сдавать экзамены, чтобы успеть к началу уборки и с тестем поработать на комбайне», – рассказывал он.
По окончании учёбы, в 32 года, Виктор Васильевич получил звание лейтенанта. Бураков стал работать экспертом-криминалистом в ОТО УВД Ростовской области.
Следовательское дело и «Лесополоса»
С конца 1980 по 1982 год по востоку Ростовской области прокатилась серия краж из сейфов в сельских магазинах. Бураков был в составе следственно-оперативной группы. Дело раскрыли, а с главой группы, капитаном милиции Владимиром Колесниковым, у Виктора Васильевича сложились хорошие отношения. Сразу после раскрытия серии краж Колесников перешёл в уголовный розыск заместителем начальника вновь созданного отдела по особо важным делам. Он то и дело выезжал на совершённые убийства и всегда настаивал на участии Буракова в осмотрах.
В феврале 1983 года Буракова назначили старшим оперупол-номоченным по ОВД в так называемый «убойный отдел» Ростовской области. А весной Виктор Васильевич вошёл в состав оперативной группы, которая занималась убийствами мальчиков, девочек и молодых женщин, трупы которых находили в лесополосах вдоль железной дороги. Все они были убиты с особой жестокостью, у всех маньяк выкалывал глаза. То ли он боялся, что его лицо зафиксируется на сечатке глаза (убийца верил в эту теорию), то ли боялся смотреть в глаза своим жертвам, неизвестно. Чикатило насиловал жертв, наносил им множественные ранения, вырезал у них половые органы и грыз тела.
По просьбе Буракова психиатр Александр Бухановский составил психологический портрет преступника. По мнению Бухановского, маньяк не был психически болен, не являлся маргиналом или гомосексуалистом. Он был обычным, ничем не примечательным советским гражданином, с семьёй, детьми и работой.
Сотрудницы милиции, одетые в обычную одежду, постоянно ездили на электричках в качестве приманки. Но Чикатило был дружинником, дежурил на вокзалах, участвуя в операциях по своей поимке.
Бураков играл ведущую роль в операции «Лесополоса», возглавил группу, ближе всех подобравшуюся к задержанию маньяка. Виктор Васильевич был одним из первых, кто допрашивал Чикатило, когда его задержали.
– Когда я впервые увидел Чикатило, то у меня возникли серьёзные сомнения в том, что он убийца, – говорил Бураков в интервью «Комсомольской правде». – Инженер средней руки, забитый своей супругой и проблемами. Когда он должен был сдать сперму на анализ, настолько стеснялся, краснел… Трудно представить, что этот человек превращался в страшного зверя.
О Чикатило Бураков в воспоминаниях писал мало – об этом громком деле Виктор Васильевич планировал издать отдельную книгу. Не успел...
Баянист и писатель
В августе 1994 года Буракова назначили первым заместителем начальника регионального УВД с присвоением звания генерал-майора милиции. После восьми лет работы в занимаемой должности он уволился по собственному желанию в 2002 году.
Виктор Васильевич (второй слева) на охоте
«Вся моя жизнь и то, чего я достиг – результат неимоверного терпения, доверия и поддержки моей супруги Светланы Даниловны, которая родила и практически воспитала двух сыновей, Андрея и Максима, которые продолжают нашу семейную традицию (служат в правоохранительных органах. – Прим. авт.) и никогда не прятались за генеральскую спину отца», – писал в воспоминаниях Виктор Васильевич. – «Я специально подробно описал своё детство и юность. Я глубоко благодарен своим родителям, которые, к сожалению, рано ушли из жизни и не смогли порадоваться за своего, как говорила мама, непутёвого сына».
– Я работала в пресс-службе и с Виктором Васильевичем общалась только по работе, – вспоминает Ольга Какуткина, ветеран органов внутренних дел, подполковник милиции в отставке. – Уже после выхода на пенсию случайно увидела его в Доме журналистов. Он тоже обрадовался знакомому лицу. Разговорились, с тех пор стали общаться чаще. На пенсии он с головой ушёл в творчество. Спрашиваю: «Откуда у вас, Виктор Васильевич, силы?» – «Так ведь всю жизнь хотел!» Он писал книги и стихи, играл на баяне.
Ольга Павловна рассказывает, что в последнее время Бураков планировал выпустить книгу на основе писем Чикатило. Маньяк писал адвокату, но на самом деле все листы попадали психиатру Александру Бухановскому. Письма сыграли огромную роль в следствии, но в само дело не вошли.
– Виктор Васильевич предложил мне совместно с ним написать книгу, – говорит Ольга Какуткина. – Мы собирались…
Но планам не суждено было сбыться. Виктор Бураков умер после продолжительной болезни. Ему был 71 год.
Ирина БАБИЧЕВА
Фото из личного архива В.В. Буракова
