Когда пришли за Иваном, мы не молчали

Иван Голунов прославился на всю Россию в одночасье – но не дай бог никому такой славы. Журналиста интернет-издания «Медуза» задержали по подозрению в наркоторговле: пакеты с зельем полицейские обнаружили и в его рюкзаке, и в съёмной московской квартире. Это случилось в четверг, а уже к субботе Голунов обогнал по частоте упоминаний в интернете Владимира Путина – и это во время Петербургского экономического форума, когда страна, по идее, должна была ловить каждое слово президента.

За много лет я не припомню такого яростного и целенаправленного взрыва возмущения со стороны журналистского сообщества – и не только. Дело в том, что о Голунове известно по крайней мере две вещи: 1) что Иван не употребляет ни наркотиков, ни спиртного и 2) что ему регулярно поступали угрозы в связи с его расследованиями, задевающими интересы очень важных людей – от вице-мэра Москвы до спикера Госдумы. Похоже, угрозы эти материа­лизовались: сейчас Голунову светит от десяти до двадцати лет тюрьмы. Хотя и на допросах, и в суде он твердил одно и то же: никаких наркотиков у меня нет и никогда не было. 

В стране, где около трети сидельцев обвиняются по «наркотической» 228-й статье УК, никого уже не удивляет, что запретные вещества сами собой объявляются в самых неожиданных местах в самое подходящее время. Вот Алексей Ерыженский, герой моего недавнего материала «Наркотой торговать у него бы ума не хватило», отбывающий сейчас свои восемь с половиной лет строгого режима. Казалось бы, что общего у столичного журналиста и у паренька-автослесаря из маленького городка Константиновска Ростовской области? А вот что: быстрота и наглость, с которой их повязали, не имея на то ни малейших оснований. Напомню: Ерыженский – инвалид по психическому заболеванию, но даже официальная медицинская справка, подтверждающая, что он не в состоянии осознавать свои действия, не спасла от приговора. 

Вы, может быть, думаете, что это у нас в глубинке недобросовестные правоохранители творят что хотят, а в Москве, под бдительным оком федеральной власти, это невозможно? Ага, как же! Звонка близким Голунов добился только через 15 часов после задержания, встречи с адвокатом – через 13. Контрольные смывы с рук и срезы ногтей, несмотря на требования Ивана и его адвоката, сделали только после публичного скандала, забавно объяснив, что это, дескать, задержанный сам не хотел делать эту – между прочим, обязательную – процедуру. («А от ареста не отказывался? А против наручников не возражал?» – съязвили в интернете.) Все анализы оказались абсолютно чистыми, что немного проясняет, кто и от чего отказывался. Ну, больше суток без еды и без сна – это уже мелочь, конечно.

Может, вы, напротив, считаете, что в столице если уж поступил заказ на неугодного журналиста, то его исполняют профессионально и умело? К счастью для Голунова, – тоже нет! Количество «косяков», допущенных правоохранительными органами, поражает воображение. И даже Кремль уже потребовал от МВД объяснений по этому поводу. 

Вот, например, главная информационная бомба: публикация девяти фотографий крутой нарколаборатории, обнаруженной, как следовало из пресс-релиза московской полиции, в квартире Голунова. Мешанина из стеклянных трубок, колб, канистр, мешков с белым порошком позволяет предположить, что по основному роду занятий Голунов – крупный наркодилер, а журналистика – так, хобби. «Но это не его квартира!» – возмутились близкие Ивана. И в доказательство выложили настоящие фотографии, сделанные у него дома. В МВД не стали спорить и признали, что «ошибочка вышла»: восемь фотографий из девяти действительно сделаны где-то в Подмосковье, где накрыли целую банду. Ну, перепутали – так надо ещё проверить, не связан ли задержанный с этой бандой. Зато вот девятая фотка (на ней – паспорт, флешки и другие мелкие вещи, вероятно, сваленные в кучу после обыска) – это уж точно из его квартиры. 

В полиции Голунову стало плохо, и после упорной борьбы со следователем ему всё же вызвали «скорую». Даже три: первую к нему не пустили, а заключению второй не поверили. Но и третий медик сказал то же самое: подозрение на перелом рёбер и сотрясение мозга (в дальнейшем, к счастью, не подтвердившееся), не говоря уже о гематоме на затылке и ссадинах. Нужно срочно госпитализировать и делать рентген. Откуда же это всё взялось? Ведь пресс-служба ГУ МВД по г. Москве официально заявила, что «сообщения отдельных средств массовой информации о том, что задержанного (...) избили при задержании, не соответствуют действительности». Иван, вероятно, не видел этого заявления, потому что из его показаний следует, что травмы появились после того, как полицейские волокли его по земле, били кулаком по лицу и наступили ногой на грудь. Заметим в скобках, что Голунов – типичный интеллигент-очкарик. Ну неужели несколько бугаёв-полицейских не могли его скрутить более цивилизованными способами? Привычка, что ли?

То, что началось после задержания Голунова, не имеет прецедента в истории российской журналистики. Пикеты в Москве, Санкт-Петербурге и других городах России, а потом и других стран. Столичные полицейские сначала – наверное, тоже по привычке – волокли протестующих в автозаки, но когда образовалась очередь в сотни человек, желающих постоять с плакатом у здания на Петровке, 38, волей-неволей начали регулировать людской поток традиционным «Граждане, не мешайте проходу граждан». 7 578 подписей под открытым письмом журналистов и почти 150 тысяч – под петицией на сайте change.org. С протестом выступили не только именитые и неименитые коллеги Голунова, но и музыканты, писатели, общественные деятели, в том числе и те, кого трудно заподозрить в симпатиях к оппозиционным журналистам. Объяснение они сами давали очень простое: сегодня он, завтра мы.

То, что произошло в Никулинском суде вечером 8 июня, уже называют чудом: человека, обвиняемого в попытке сбыта наркотиков в крупном размере, вопреки требованиям следствия поместили под домашний арест. Грустное чудо, конечно... 

А самое печальное, что ни с Алексеем Ерыженским, ни с вами, дорогие читатели, ни с нами, провинциальными журналистами, в случае чего даже такого грустного чуда не произойдёт. Потому что случилось оно исключительно от обалдения властей, не ожидавших такого яростного сопротивления: они-то, наверное, думали, что уже приучили свой народ к полному послушанию. Но ни за паренька-инвалида из Константиновска, ни за тракториста или фермера из глубинки не поднимутся тысячи людей. 

Как вы думаете, много ли людей из Константиновска согласилось сказать мне, что они думают о несправедливом приговоре Алексею Ерыженскому, без обычной присказки «только фамилию мою не называйте»? Мама да лучший друг. 

Так что не думайте, что это история о московском журналисте. Это и о вас с нами тоже. Кто застрахован от тупого рвения участкового, желающего нарисовать лишнюю палку?

ОТ РЕДАКЦИИ. Мы не верим в то, что наш коллега изготавливал и распространял наркотики. Мы считаем, что задержание связано исключительно с профессиональной деятельностью Голунова. Мы знаем, какое огромное сопротивление встречают журналисты, расследуя коррупционные и бандитские схемы. Как и многие наши коллеги по всей России, мы публикуем на нашем сайте Agrobook лучшие расследования Ивана Голунова. Благодаря тупости исполнителей провокации против журналиста число его читателей за несколько дней выросло во много раз. Заходите и читайте. И не молчите!

Анна КОЛОБОВА