Золотая лихорадка

Нижним Грачикам скоро придёт «полная» яма.

«Уважаемая редакция «Российской газеты»! Пишет вам завклубом Петровна из хутора Нижние Грачики. Пишет уже в третий раз.

Уважаемая редакция! Вы зачем написали от 14 февраля, что вскоре примут поправки в закон «О нед­рах» и каждый гражданин России сможет начать мыть золото? Вы наш хутор под угрозу уничтожения поставили, мужики наши облик людской потеряли. Детей малых забросили, про интимный долг я не говорю, какой с ними долг, на Недогоняйлу глядеть больно – отощал, глаза впали, рожа чёрная, волоса в земле, собственный пёс на Ивана воет. К хате его уже не пройти, всё окрест перерыл. Теперь, говорит, имею намерение взять несколько проб на границе с Украиной, чего, говорит, пограничники так шибко это место охраняют? не иначе там, значит, жила. И ещё говорит: во-от! Он когда говорит: во-от! – жди шкоды. Пристрелят ведь Ивана пограничники, примут за чеченского сапёра и пристрелят, прямо на этой жиле.

С агронома врачи обещали снять гипс через месяц, но это только с рук, а когда со всего, неизвестно. А я ему говорила, что не надо копать на чужом золотоносном участке. Фермер Иваныч... он эти озимые на последние деньги сеял. А сыновья у него хлопцы дюже крепкие. Теперь лежит агроном весь в бинтах, скучный, как мумия, Таисья его к маме спать ходит, жалуется, что он всю ночь блажит: золото! золото! а изо рта пена.

Почтальон, сволочуга, вдоль клуба роет. Золота не нашёл, но фундамент просел. Кто мне теперь клуб починит? Его последний раз при Хрущёве чинили. Я ему говорю: Вова, побойся Бога, откуда вдоль клуба золото? А от него только уши над ямой торчат и земля летит как от метростроевца.

Идти жаловаться участковому я боюся, ежели ближе ста метров кто подходит, он стрелять начинает. Орёт, что первый застолбил участок вокруг опорного пункта. Звонила вчера его дочка, плачет, я ему, говорит, борщ и сало ношу-ношу, а наутро всё остаётся, чем он питается, непонятно. Я, говорит, его прошу, папа, вы хоть лопату возьмите, земля же мёрзлая, а он урчит: мне когтями сподручнее.

Что будет, когда отец Димитрий из Египту вернётся, мне подумать страшно, он и так боров здоровый был, а там ещё грызло небось наел на курорте. Если его революционеры под пирамидой не зарезали, он нашу церкву и погост за день с лица земли сотрёт.

Я уж объясняла этим старателям, что золота на Дону никогда не было, что это надо на Колыму ехать, а они мне говорят, что на Колыму ехать у них грошей нет, потому они тут будут открывать прииск.

Уважаемая редакция, оно, конечно, хорошо, что мужики водку жрать перестали, но я вас прошу, нехай они лучше обратно жрут, сроют ведь Нижние Грачики, ироды, сроют, как Хиросиму, только яма от нас останется. Необходимо срочно отразить на страницах газеты, что хутор нуждается в рабочих местах: может, наш губернатор свинарник тут построит или мэтэфэ, может, карьер какой, тут песку много – так стекольный заводик? Ведь я гляжу, у кого работа есть, у Иваныча и сыновей его, те умом не тронулись. А кроме их хозяйства у нас и нету другого ничего, ну ещё Аслан ларёк держал, но и он, когда это лихо пришло, уехал в свой аул, говорит, «гори буду ити, там в одиннасатый раз солото болш». Почему в одиннадцать раз, не знаю.

До свидания, уважаемая редакция, будьте вы прокляты! Христа ради прошу, спасите Нижние Грачики».

Вот такое письмо, товарищ Путин, мы с почтальоном Вовой успели перехватить в последний момент. Уже третье по счёту. Пет­ровна думает, почему это газета ей не отвечает? а у нас просто выхода другого нет. Мы не дадим глупой бабе, не разбирающейся в конъюнк­туре мировой экономики, разрушить мечту всех Нижних Грачиков. Мы давно уже хочем из нищеты выбраться, да разве сельским хозяйством выберешься? а тут такой случай – золото!

Золотодобытчик Иван НЕДОГОНЯЙЛО