Своим детям каждый желает лучшей доли. Вот и родители Валерия Павловича, трудившиеся в колхозе «Советская Россия» на животноводческих фермах, сориентировали сына на «городскую» профессию.
Вернувшись из Ростова дипломированным телемастером, Валерий Стефанов устроился в Сальске по специальности на завод. Но мотаться из райцентра в Ивановку семейному человеку было не с руки, поэтому предложение директора осесть в родном селе и обслуживать ещё ближайшие Сандату и Березовку молодожён принял с радостью. Дома, сызмалу привыкший к труду, загрузил себя по полной – подрабатывал электриком в колхозе, на личном подворье организовал настоящую ферму.
– Занимался свиноводством серьёзно. У меня было пятнадцать свиноматок. Из института в Калужской области завёз хорошую породу – дюрок. Общее поголовье доходило до 150 свиней. Хозяйство очень выручало, особенно когда после развала Союза стало плохо с радиодеталями.
Колхоз тоже постепенно пришёл в упадок, дело шло к банкротству, началась распродажа по частям. На колхозную собственность нашлось много желающих «варягов». Но управляющая прекрасно понимала, что этим горожанам животноводство абсолютно не нужно, их цель раскурочить оборудование, вырезать и сдать чермет, нажиться по-быстрому на чём получится. Тогда кризисный менеджер и пришла к Стефанову с предложением забрать свиноферму с оставшимся поголовьем. Конечно, в 2004 году Валерий Павлович о трёх миллионах и помечтать не мог. Однако кандидатура настолько внушала доверие, что управляющая согласилась и 300 тысяч рублей скостить, и рассрочку оформить.
Что ферма была не в расцвете к тому моменту, мягко сказать. Кровь никто не обновлял, близкородственное скрещивание вело к вырождению породы, это влияло на привесы, на выживаемость молодняка. Новый хозяин взялся за дело с энтузиазмом.
– Я тогда привёз из Тульской области четырнадцать племенных хряков породы крупной белой улучшенной, дюрка в чистоте, позже – ландраса. Занимались селекцией, учёт за двухпородным скрещиванием был строжайший.
Сформировали крепкое стадо. Кормили натуральными кормами. Наша свинина очень ценилась. Она была как беконная, не сальная, а по вкусу – как домашняя. Закупили много импортного оборудования, которое позволяло 25 работникам легко справляться с полуторатысячным поголовьем. Одну из работниц я отправил учиться на осеменатора. Сам мотался по всем выставкам, учился где только можно, вошёл в состав Союза российских производителей свинины. А потом нагрянула африканская чума. И то хорошо, что нас она ни разу не коснулась.
Фермерам Стефановым неведомо, что такое конфликт отцов и детей. У них полное взаимопонимание во всём
Требования к содержанию ужесточились. И хотя вся территория ещё с колхозных времён была оканавлена, пришлось закупить три километра сетки-рабицы и поставить дополнительную ограду, дезбарьеры, санпропускники...
Многие покупали готовые малофункциональные вагончики «для проверяющих», Валерий Стефанов построил капитальный стационарный санпропускник с мужскими и женскими раздевалками и душевыми, с прачечной для стирки рабочей одежды, которую шили под заказ. И всё это работало. Но каждая очередная комиссия находила, к чему придраться.
– Боролся я, боролся, в итоге в 2012 году принял решение закрыть своё ООО «Триада». Меня как раз пригласили на юбилейное собрание союза «Россвинопром» в Минсельхоз России, это было накануне вступления в ВТО.
Знающие люди там сказали, что осенью будет обвал цен. И я позвонил своим прямо из Москвы: останавливайте осеменение. Правда, всех свиней мы докормили. Последних я сдал на развильненский комбинат в марте 2013 года. Работников пришлось распустить. Когда вернулся из Москвы, собрал коллектив и объяснил, какая сложилась ситуация. Что будет дальше, сказал, я не знаю. Люди, конечно, расстроились, потому что в селе-то работы не особо.
На какой-то период подушкой безопасности для семьи стал «модный» бизнес. Валерий Павлович приобрёл на Сальском рынке павильончик, куда завозил товары из Одессы, в основном индийский текстиль. Такого не было больше ни у кого. И к праздникам вещи расходились на ура. Трёхкратная разница закупки и реализации приносила неплохой навар. Но перманентные кризисы в нашей стране вели ко всё большему обнищанию народа. Даже к
Новому году женщины стали выстраиваться в очереди не за обновами, а лишь за продуктами. А тем временем прекрасная животноводческая база простаивала. От продажи свинопоголовья ещё оставались кое-какие деньги, и предприниматель весной 2014-го купил «для пробы» 200 бычков.
Быки диковатые, пугливые, позировать не любят. Чудо, что удалось сфотографировать близко
Немецкие кормушки, поилочки продавать не стал, законсервировал в одном из корпусов. А вот в остальных пришлось провести реконструкцию, разрушить базочки для содержания свиней, приспособить помещения под КРС, построить выгульные площадки, обустроить на открытом воздухе кормовые столы.
– С бычками я никогда не работал. Держал там дома одного-двух, но такие масштабы были для меня в новинку.
– Вы, наверное, немножко авантюрист?
– Почему? Нет. А куда, чем заниматься? Рынок я уже понял, там всё – торговля стала. Вот и попробовал, что получится на откорме. Я, мой дядя и управляющий оставался со мной всё это время – вот втроём и начали. Потом стали рабочих подбирать, кто хотел. Кто-то посидел, увидел, что дома хорошо (всё равно за счёт хозяйства живут) уже не захотел по графику трудиться. Да с бычками и работы меньше, много сотрудников не нужно. У нас ведь только доращивание, это в свиноводстве был полный цикл. Опять же с быками в основном мужчины управляются. Хотя Маша Бирюкова сама попросилась на работу. Куда, говорю, я тебя возьму, тут нам осеменатор не нужен.
Она возмутилась: «Да что ж я тюк сена не подниму?» Теперь с моим старшим сыном Славой так освоила ветеринарное дело, что специалисты у неё консультируются.
С самого начала, с 2005 года, Валерий Стефанов начал тесно сотрудничать с Развильненским мясокомбинатом. Его устраивает, что находится смежное предприятие по прямой всего в 35 километрах. Их устраивало, что поставлял продукцию отменного качества, они даже платили за неё по особым тарифам. Вот и в этот переходный период от свиноводства к крупному рогатому скоту нашёл фермер поддержку у старых друзей.
Новое направление изучал животновод на чужом и собственном опыте. Брал бычков калмыцкой породы, абердин-ангусской, даже симменталов и шароле.
– Короче, кого только не было. Я признал, самый оптимальный вариант – это калмыцкий скот. Его, к стати, сейчас часто скрещивают с другими породами, получается помесный молодняк. Вот мы здесь проводили опыты: на заключительном этапе калмык даёт полтора килограмма суточных привесов, а абердин 2,200-2,400 кг. И выход мяса у калмыка 52%, а у абердина – под 60%. Да, всё хорошо, но молодняк калмыка стоит 135 рублей за килограмм, а этот – 200. А мясо что у того, что у другого – мраморное, но, опять же, должно быть соответствующее кормление.
В содержании КРС калмыцкой породы неприхотлив, а мраморное его мясо ценится высоко
– Вот так я попробовал и понял: ну, заниматься можно. Но чтобы что-то зарабатывать, нужно увеличивать поголовье, нужен объём. Потом услышал за эти гранты. Я в 2016 году открываю ИП глава КФХ и подаю заявку. Тогда начинающим фермерам давали 1,5 млн рублей. Подал и задумался: зачем мне это нужно? А если не пройду? Я такой человек – не люблю проигрывать. Если на что-то иду, должен быть уверен, что всё это у меня получится. А потом посидел, рассудил: блин, а вообще кому его дают? Я как бы должен получить, потому что у меня есть опыт, у меня есть база, я многодетный отец – у меня сын и три дочери...
– Кто, если не я?
– Вот именно: кто, если не я? Между прочим набрал максимальное количество баллов. Получил полтора миллиона, приобрёл трактор МТЗ, погрузчик на него, комбикормовый мини-завод. Небольшой оставался ещё со свиноводства, но я же запланировал расширяться.
О том, как отработал Стефанов этот грант, свидетельствует скромно притаившаяся на полке награда – золотая медаль в номинации «Лучший начинающий фермер» конкурса, проходившего в рамках Международной агропромышленной выставки-ярмарки «Агрорусь-2018».
В прошлом году фермер принял участие уже в программе семейная животноводческая ферма. Заявленный максимум в 40 млн рублей достаётся только на развитие молочного скотоводства, «мясникам» дают 5,4 млн, но если ведётся стройка или реконструкция за собственные деньги и это прописывается в бизнес-плане, то сумма гранта может вырасти до 13 млн 200 тысяч рублей. Поскольку у Стефановых стройки и реконструкции не прекращаются (то весовую поставят, то огромный склад отгрохают), грант получился в сумме 13 млн 195 тысяч рублей. Они по-хозяйски пошли на увеличение стада и технику. Большой телескопический погрузчик – хорошее подспорье в буртовании зерна, навоза, складировании рулонов сена и соломы. Теперь их можно укладывать не в три, а пять этажей, что экономит место.
– Валерий Павлович, у вас всё так складно получается, но приходится сталкиваться и с разочарованием людей, грант накладывает строгие обязательства, отчётности много...
– Ко мне многие приезжают: «Расскажи, как это». Я начинаю объяснять и некоторые, действительно, включают заднюю. Грант – это не свободные деньги, я его называю субсидией. Некоторые ведь понимают так: тебе вот дали 13 млн, и ты их тратишь (в производство, конечно) как хочешь. А здесь не так. Своё софинансирование обязательно, то есть 40% ты должен собственных денег вложить, а 60% берёшь из гранта.
Заниматься животноводством на покупных кормах – многие считают безумством. Ещё в догрантовый период у Стефанова коллеги-аграрии часто интересовались, сколько земли имеет. А узнав, что нисколько, удивлялись, как ему удаётся срабатывать рентабельно. Сегодня помимо 21 га, что находятся под фермой, Валерий Павлович прикупил 95 га пашни. Она пока находится в пользовании прежнего арендатора, который рассчитывается с новым владельцем урожаем.
– Это небольшая прибавка. Аренда до 2022 года, потом подумаем, что с землёй делать – выращивать зерновые или засеять многолетними кормовыми травами на сено.
Частично быки сами себя кормят. Их «валюта» – навоз. Между фермерами идёт взаимовыгодный обмен отходами производства. За ценную органику растениеводы расплачиваются соломой. Ну, а остальное – пшеницу, ячмень, кукурузу, горох, шрот подсолнечника, отруби, соль, мел, другие минеральные добавки – приходится покупать за живые деньги. Небольшую экономию даёт новый вместительный ангар, где расположился не только комбикормовый комплекс, но и аккуратно уложенные бурты ингредиентов. Место позволяет затариваться даже на год вперёд на ценовом минимуме. Есть небольшое пастбище в 36 га в субаренде. Это в реалиях. А вот на бумаге, на которой обычно всё «бывает гладко», как раз и выявились «овраги».
Практически сразу, как выкупил у колхоза комплекс, Стефанов размежевал и зарегистрировал по всем правилам в юстиции и землю под ним. Злополучные «овраги» вылезли, когда начались проблемы с сельхозземлёй у местного казачьего общества. В своё время оно получило в аренду на 49 лет пашню и вот этот самый клин выпасов в 36 га. Часть дохода от наделов идёт в общую копилку Ивановского юрта, откуда растекается потом спонсорской помощью школам, детским садам, администрации на проведение праздников и т. д. В последнее время, по словам нашего героя, землю у казаков пытаются отобрать правдами и неправдами. И тут выплыла кадастровая ошибка – оказалось, что порядка шести гектаров комплекса относятся к пастбищу и являются соответственно муниципальной собственностью. И фермеру, де, надо кусок этот опять выкупать. Это после того, как он уже оформил всё законно.
Есть проблемы и другого плана – пресловутая регионализация по ящуру. С начала прошлого года вступило в силу решение Россельхознадзора, принятое тремя годами ранее, о запрете перемещения мяса на кости из регионов «благополучных с вакцинацией» в «благополучные без вакцинации». В число первых попали практически все южные регионы, во вторые в числе полусотни регионов Федерации и обе российские столицы – основные потребители. И хотя развильненский мясокомбинат по-прежнему охотно принимает у ивановского фермера поголовье, и даже по специальным ценам, Валерий Павлович считает, что регионализация – это жертва югом России ради ВТО. Но по-привычке рук не опускает. И даже более того – прирос достойным помощником.
В Ростове, откуда родом мама, Слава не прижился даже студентом и покинул строительный институт. Вот поддержать дело отца ему интересно. По ходу нашей беседы парень вносил периодически такие профессиональные уточнения, что нет сомнения – это готовый грамотный животновод. Он уже зарегистрировал собственное фермерское хозяйство, а Стефанов-старший молодой семье сына выделил на начало один из корпусов, в котором откармливается его первая самостоятельная партия бычков, 240 голов. А общее стадо Стефановых насчитывает 1 100 голов. Начинающий фермер тоже собирается поучаствовать в грантовой программе, причём нацелен сразу на семейную ферму.
– Слава, наверное, с детства помогал отцу, ещё когда было только ЛПХ?
– С вот такого возраста, – высокий парень наклоняется, чтобы показать «от пола» тот вершок, с которого он знаком с крестьянским трудом. – Я люблю работать. Мне это доставляет удовольствие. А в городе делать нечего.
Людмила Воробьёва
с. Ивановка, Сальский р-н, Ростовская обл.
Фото автора