Как и чем живёт казачий атаман?

На речке Тишанке, притоке Хопра, впадающего в Дон, есть станица Нехаевская Волгоградской области. В прошлом это поселение было в составе Всевеликого войска Донского Хопёрского округа. Степная станица, она же в настоящее время и административный центр с одноимённым названием. Основное производственное направление района – сельскохозяйственное. На эту тему при встрече с атаманом общественного объединения Союза казаков России Сергеем Александровичем Туголуковым у нас и состоялся разговор. И было о чём поговорить, так как он на протяжении многих лет занимается производством свинины для своих земляков.

В досоветское время атаман – выборная должность, равнозначная в наше время главе администрации района. Теперь же атаман юрта – общественная должность, объединяющая казаков по вере, традиционному «служивскому», хозяйственному укладу и обычаям старины далёкой. Это не только ношение формы одежды своих предков. Главное – в жизненном устройстве, братстве, в подвижничестве на благо всему поселению.

– У меня небольшая свиноферма, – рассказывает атаман. – В 2001 году зарегистрировал своё хозяйство как ООО «Арчак». Начинал на приусадебном участке. Со временем это стало мешать соседям. Куда податься? На краю станицы пустовали заброшенные помещения заготконторы. Я их на законных основаниях выкупил в собственность: свинарник, овощехранилище, склады, сторожка, бойня. Начинал с двух свиноматок… Бойню пришлось восстанавливать полностью согласно санитарным требованиям – с канализацией, с подачей холодной и горячей воды, купил два холодильника (большой вместимостью на десять тонн и малый на три тонны мясной продукции), шкаф коптильный… Теперь наша бойня в реестре боен России, действующая.

– Наверно, всё это обошлось очень дорого. Откуда средства?

– Ещё в советское время я с семьёй уехал на заработки на Ямал, устроился на работу шофёром в нефтегазовый комплекс, возил на «Кразах», «Уралах» многотонные трубы и оборудование к буровым вышкам. Поехал по договору на три года, а отработал семнадцать лет. Заработки у нас были хорошие, так что откупил заготконтору за свои заработанные на Севере. Правда, немного пришлось и подзанять у казаков полуострова Ямал.

– И там живут казаки?

– Да, территориально Ямал относится к Сибирскому казачьему войску. На ответственных участках вместе со мной работали выходцы с Хопра, Дона… В 1992 году по месту работы сформировался у нас свой казачий округ Союза казаков России. Станицу назвали Хопёрской. Это Обско-полярная казачья линия Сибирского казачьего войска. Меня избрали атаманом округа. Жили, работали по-братски, суровые условия природы и поставленные задачи роднили нас. Мы в дружбе жили с коренными народами, в том числе и с приезжими чеченцами. Иногда приходилось работать сутками за рулём. А там вечная мерзлота, холод, дороги прокладывали к буровым вышкам сами. В сентябре уже снег. Завёл «Краз» в начале зимы (морозы-то 40-50 ниже нуля) – заглушил на техосмотр в июне. Округ выполнял задания с опережением графика, потому что жили и работали дружно, как говорится, один за всех и все за одного. Когда в 2006 году я собрался уезжать на родину, правление Сибирского казачьего войска наградило меня медалью.

– По возвращении могли б заняться чем-то другим, а не свиноводством?

– Да, после Севера планировал заняться и овощеводством, но заброшенную землю бывшей совхозной плантации не дали, мол, в трёхстах метрах от береговой линии нельзя теперь распахивать землю. Но ведь это традиционное – огороды по-над степной речкой. Да и станица на её берегах стоит, сточные воды принимает. Заиливание малых рек происходит в большей степени из оврагов с половодьем. А равнинные огороды не подвержены ни водной, ни ветровой эрозии. К тому же я не собирался распахивать берега, отступил бы в разумных пределах, провёл бы обваловку по необходимости. Имел возможность дать людям работу в сезонное время, а станичный рынок обеспечивать своими овощами. Мне думается, в каждом конкретном деле руководители сельских поселений, местные депутаты должны иметь право делать поправки, исключения в принятые на областном, общероссийском уровне законы, исходя из местных условий. Читаю теперь, в Госдуму поступают предложения поддержать ЛПХ по выращиванию овощей. А у меня и овощехранилище есть. 

– А как сейчас идёт зимовка на ферме?

– Начну с того, что в ООО «Арчак» я дал работу в среднем десяти станичникам. Чтобы у них была достойная зарплата, мы ежемесячно, кроме продажи мяса на местном рынке, отправляли свою продукцию, вплоть до полуфабрикатов, в замороженном виде на московские торговые базы. Мы производили и колбасу, и копчёные окорока, и пельмени. Продукция наша пользовалась большим спросом. Было с кем работать. Все, занятые в сфере производства, получали у меня и социальные гарантии по медицинскому страхованию, пенсионному. На ферме развели до трёхсот свиней. Не знаю почему, планово это или от зависти, но было так: одни проверяющие едут с утра, а другие с обеда, бесконечные проверки, налоги, штрафы и «дай-дай», будто свинина с неба валится манной небесной. А за ней надо больше года ходить. А если от нынешних поросят ждать приплод, то и три года требуется на выращивание свиней. Главные затраты: покупка кормов, кормоприготовление, ветеринарное обслуживание… и много ещё чего дорого обходится. Подсчитаешь, а прибыль-то меньше затрат… Но как-то мы всё-таки держались. А тут вспышка чумы свиней в нашем северном регионе. До карантина часть поголовья успели забить, а молодняк ушёл в утиль: забивали и сжигали. Такое надо было пережить… Я перерегистрировал хозяйство в ИП КФХ, но тоже снялся с учёта. Трудно выживать крестьянству в нашем обществе, пошёл на пенсию, теперь у меня это личное подсобное хозяйство. Поголовье сейчас – до полусотни вместе с молодняком. Три свиноматки, свой хряк… Зимуем. Поросята декабрьские подрастают. Ждём весенний опорос.

После карантина Туголуков вновь возродил ферму. Новые затраты, время тянется в ожидании прибыли. У него и гуси появились, и куры… Жена Наталья Николаевна во всём подмога и опора, вместе ездили на Север, родили и воспитали двух дочерей, Родине послужили, своему народу. Младшая Аннушка, названная в честь бабушки, родилась на Ямале, а по возвращении с родителями в станицу вышла замуж, родила внучку Вику. Жить бы да радоваться. Да новая беда пришла в семью: в 2015 году от скоропостижного сердечного приступа Аннушку спасти не смогли… 

Вика уже пошла в первый класс. Дед с бабой в ней души не чают. Зять Серёжа по-прежнему живёт в семье Туголуковых, помогает на ферме во всех делах, по возможности подрабатывает на строительстве дорог в Крыму. В семье Туголуковых он за родного сына.

Фамилия Туголуковых – коренная. До седьмого колена знает Сергей Александрович своих прадедов. Скромный его домик на том же месте, где жили его отчины. По наследству от отца, строителя по профессии, достался ему домик в центре станицы. Есть что доброго вспомнить Туголукову и о своей маме: всю жизнь работала на почте с единственной записью в трудовой книжке.

В свои 68 лет Сергей Александрович уверен, что он востребован, нужен людям в станице, в районе. На ферме он трудится для общества, это его моральное убеждение, внутреннее состояние. Здоровье и возраст казака не подводят. А дома по вечерам ждёт его кабинет с библиотекой: сам собирал, сам читает книги художественные, по истории Прихопёрья, Дона, а для внучки – рассказы для детей и сказки.

В конце нашей беседы я спросил у атамана:

– А что значит слово «арчак»?

– Это основание конного седла. К нему крепятся подпруга, стремена, подушки для сидения на лошади…

А я подумал: как бы жизнь ни выбивала Туголукова и его семью из колеи, арчак у него крепкий, есть на чём сидеть «верхом на коне» и ходить в трудовые атаки.

Григорий Рычнев
ст. Нехаевская, 
Волгоградская обл.
Фото автора