Лукавый закон (Крестьянин №22)
В судебных тяжбах за имущественные паи закон выполняет роль утешителя
В пьесе Алексея Максимовича Горького «На дне» есть персонаж по имени Лука. На театральной сцене он исполняет роль утешителя обитателей ночлежки. Своими сладкими, как патока, речами Лука навевает им мир грёз, в котором бывший актер обязательно излечится от пьянства, вор перестанет воровать, несчастная девушка однажды встретит своего принца... Но в финале спектакля навеянный утешителем «сон золотой» рассеивается: актер-забулдыга лезет в петлю, вор идет на каторгу, а девушка сходит с ума. Сам же Лука исчезает из ночлежки так же внезапно, как и появляется в ней...
Всякое сравнение условно. И тем не менее. В нашей жизни роль Луки-утешителя выполняет, как это ни странно... закон. Конституция, к примеру, навевает гражданам иллюзию защищенности тем, что «признает и защищает равным образом» все виды собственности. Уголовный кодекс обнадёживает граждан обещанием упечь в тюрьму за любое поползновение на их собственность. А самый справедливый и независимый суд в мире изображает готовность покарать каждого, если строптивец осмелится не исполнить вердикт. Однако в самый ответственный момент закон исчезает из нашей жизни, как Лука из ночлежки.
Вот такими, обманутыми законом, оказываются всякий раз крестьяне, собственники имущественных паев, истоптавшие в коридорах присутственных мест не одни каблуки.
Бывший ветеринар Михаил Владимирович Пащанин из хутора Кавалерский Егорлыкского района Ростовской области вышел в фермеры 10 лет назад. Но имущественный пай руководство колхоза имени Кирова ему не отдало. После многочисленных мытарств в поисках справедливости дорога привела его в суд. Сначала Егорлыкская Фемида окрылила его. Но потом те же судебные чиновники вместе с новым руководителем хозяйства спустили дело на тормозах. Пащанин до сих пор не получил имущественный пай.
«В результате я не смог развернуть свое КФХ и вынужден, как и другие в подобной ситуации, прозябать в бедности», - написал в редакцию несостоявшийся фермер. По словам Пащанина, ни прокуратура, ни милиция не провели ни одной проверки «бессмертного» банкрота, в роли которого долгие годы пребывает бывший колхоз им. Кирова. Никто не поинтересовался, кого устраивает положение несостоятельного СПК на всю оставшуюся жизнь.
- Есть ли пути выхода из этого тупика? - задается вопросом Михаил Владимирович. И резонно замечает: - Разрабатывают всяческие программы поддержки КФХ и ЛПХ вместо того, чтобы сделать элементарное: отдать людям заработанное ими.
Екатерине Васильевне Червоной из хутора Зазерский Тацинского района имущественный пай достался от мужа в наследство. Она не претендовала ни на комбайн, ни на сеялку, ни на какое-либо строение. Отдайте компенсацию - только и всего.
Сначала в СПК «Зазерское» не было денег. Затем хозяйство «развели» по известной схеме на СПК и ОАО, хотя руководил ими один человек, председатель и генеральный директор Ф.П.Музыка. Он первый начал смущать Екатерину Васильевну радужными надеждами. Подождите, вот продадим живность и заплатим всем и за всё. Живность продали, но денег для выплаты компенсации почему-то не оказалось. Последующие руководители подхватили «почин». Один обещал продать технику и расплатиться. Другой - свиноферму. Третий - урожай... Руководители приходили и уходили, а деньги, опять же, не появлялись. Наконец, очередной генеральный директор ОАО Крамсков отослал Червоную за ее паем в СПК «Зазерское». Но там, кроме названия хозяйства, председателя и главного бухгалтера, ничего не осталось.
Суд взыскал с кооператива в пользу Екатерины Васильевны 16 547 рублей. Неплохие для села деньги. Судебный пристав-исполнитель возбудил исполнительное производство и, как горьковский Лука, прислал Червоной копию своего постановления в качестве утешения.
На том взыскание и закончилось.
В предпоследней сцене пьесы «На дне» по ходу очередной разборки убивают хозяина ночлежки. В самый драматический момент один из ее обитателей говорит Луке: идем, старик... Свидетелями будем! Но сеятель пустых надежд отвечает: какой я свидетель... И с этими словами пропадает из всеобщей суматохи...
Из жизни Григория Михайловича Романенко закон исчез так же, когда фермер получил исполнительный лист. Кстати, «Крестьянин» уже писал о его борьбе за землю с председателем СПК «Колхоз Юбилейный» в Боковском районе Колесниковым. Но история с имущественным паем просто образцово-показательная.
В 2000 году Романенко вышел из кооператива, который сам создал, в фермеры. Четыре года СПК пользовался его имуществом безвозмездно. После чего Григорий Михайлович официально обратился за паем. Председатель Колесников обещал отдать его в конце года, но не отдал. Пришлось прибегнуть к помощи суда. Однако суду потребовалась справка с расчетом имущественного пая. Председатель «Юбилейного» отказал фермеру в выдаче справки. Без объяснений. Романенко написал жалобу в суд. Получив справку, он вновь обратился к Боковскому правосудию, и 26 октября 2006 года суд взыскал с хозяйства в пользу истца 74500 рублей. Председатель (какова наглость!) попытался обжаловать судебное решение, но безуспешно. Романенко предъявил ему исполнительный лист к оплате, и Колесников, в очередной раз, заверил, что в следующем месяце непременно выплатит сумму пая. И, конечно же, не выплатил. Судебный пристав открыл исполнительное производство и предложил председателю исполнить решение суда в двухмесячный срок. Колесников бросился в суд, чтобы под предлогом проведения полевых работ приостановить исполнение решения до 1 сентября 2007 года. И получил от ворот поворот.
Чтобы обойти вердикт суда и не платить компенсацию Григорию Михайловичу и таким, как он, председатель СПК «Колхоз Юбилейный» развил бешеную деятельность. Он пытается передать хозяйство со всеми «потрохами» под «крышу» одного из структурных подразделений холдинга «Астон». Проводит собрания. Обещает крестьянам блага, которые прольются на их головы из сказочной чаши холдинга. Уговаривает главу района, ходит в Ростове по большим кабинетам...
Но где же закон? А он опять исчез, как Лука из ночлежки, оставив обитателям «дна» слова утешителя: «Мне - всё равно! Я и жуликов уважаю. По-моему, ни одна блоха - не плоха: все - черненькие, все прыгают...».
Время, когда крестьяне не могли отстоять свои права из-за юридической неграмотности, как видим, позади. Но что изменилось? У людей на руках кипы судебных документов с решениями в их пользу, а они вынуждены обращаться в газету за помощью. Как это понимать? И что это за государство, в котором закон выполняет роль горьковского Луки?
Виктор ШОСТКО