Гаевская ждёт Гаевского

Василий Антонович (справа) и Пётр Михайлович не согласны друг с другом ни в чём

Станичники Гаевской пьют дождевую воду и добираются по ухабистой дороге в райцентр на попутках. Одни это делают с мечтой поскорее покинуть проклятое Богом место, другие - в надежде на лучшие времена. Надежду даёт фамилия нового губернатора, похожая на название станицы. Может, это в честь его сородича - красного командира - переименовали большевики пропитанную царским душком Николо-Романовскую 85 лет назад?

Пессимисты

От райцентра - города Изобильного - до станицы Гаевской 55 километров. Из них 40 - асфальт, который мы проскочили за полчаса, остальное - щебёнка вперемешку с грязью, по которой тащились 45 минут, рискуя увязнуть.

- Дорогу гладим, когда просохнет, - устало объяснил нам бывший парторг, а нынче станичный староста Василий Антонович Свиридов, у которого хлюпали отсыревшие башмаки. Всем своим видом он давал понять: не до дорог сейчас, когда ветки обледеневших карагачей рвут электрические провода и проламывают крыши домов. Трое суток староста, а правильнее - управляющий станичными делами от Передового сельсовета до ночи на ногах. За 1300 рублей прибавки к пенсии он для всех единственная станичная власть - и для своих, и для приезжих. Трубку домашнего телефона поднимает со словами: «Диспетчер слушает». Но у аппарата его не застать. Аварийные бригады электриков, связистов, газовиков - первым делом в нему. Без него и его актива ни рухнувших на дорогу веток не убрать, ни порванных проводов не скрутить, ни крыш не залатать.

- Было б за что купить жильё в городе - ни минуты бы здесь не остался, - чертыхается староста. - Но кому продашь усадьбу в этом гиблом месте?

С виду станица вовсе не гиблая. Много крепких кирпичных домов, газопровод, на некоторых улицах следы асфальта. Только вот люди встречаются редко, а машины и вовсе наперечёт. Нелюдно даже в станичной начальной школе, занятия в которой обычно в две смены, а нынче в одну.

Трое одноклассников в холодных ручьях ковырялись, вот и заболели, - объясняет причину третьеклассница Настя Нефёдова.

Сама Настя не ковырялась. Поэтому сидит теперь за партой вместе с пятерыми четвероклассниками и решает задачки. На всю школу одна учительница и 10 учеников - все «старшеклассники», в первый и второй было лишь по претенденту, да и те отпали: одного отправили в интернат, другого родители стали сами возить в соседнее село. Судя по всему, «началка» доживает свой век, её ждёт судьба раскуроченного станичного детсада. Спрашиваю, возможно, последних здешних воспитанников, нравится ли им Гаевская.

- Не очень, - отвечает хорошист Андрей Малыхин. - Воды нет, не проехать.

- Всё позавалило, - вздыхает Максим Мешков. - Даже свет погас.

Лиза Носова неплохо рисует. Но развить способности даже в художественном кружке школы посёлка Передового, куда она будет ездить с сентября, у неё нет шансов: холодный автобус с домашними одеялами на сидень­ях возит учеников только на уроки и обратно, кружковцев не ждёт. Мечты уносят юное поколение гаевцев далеко от малой родины.

- Хочу стать космонавтом, - дальше всех готов умчаться Мешков.

А вот те, кто жил вблизи космодромов, иногда переселяются в Гаевскую.

- Мы переехали сюда из Казахстана, здесь родина мужа, - говорит станичный фельдшер Валентина Жеребко. Она не в силах скрыть разочарования: - Сравнение не в пользу станицы. Вот, подошва отстала, уже на втором сапоге. А купить обувь негде. Даже автобусного сообщения с райцентром нет. В чём буду ходить к пациентам?

Оптимисты

Фермер Пётр Михайлович Собкин - потомственный казак. Прямая противоположность старосте: «Родную станицу не променяю». Со Свиридовым, который вместе с нами заглянул в фермерскую усадьбу, они то и дело пререкаются.

- Когда я работал в ПМК, мы строили дома в Ставрополе, - говорит Собкин. - Начальник предлагал там квартиру. Отказался. Как же я Гаевскую покину? Столько поколений предков здесь жили. Бабку признали врагом народа и сослали в Красноярск, а она оттуда пешком притопала. Закалка была: станичники ходили в Иерусалим Богу молиться.

- Пешком твоя бабка не пришла, скажи лучше - приехала, - встревает Свиридов. - И в Иерусалим они на ишаках, наверное, ездили.

Сам Пётр Михайлович так далеко на своих двоих не путешествовал. Но три с половиной года отходил на работу в посёлок Передовой. Говорит, что лишь полтора часа на 14 вёрст тратил. Словом, и бездорожье, и безводье ему не в тягость.

- Вот этому бассейну 200 лет, - поднимает Собкин деревянную крышку огромной подземной ёмкости, в которую журчит по трубе вода с крыши его дома.

- Во хватил! - кивает мне Свиридов. - Станице меньше двухсот лет.

Но фермера не остановить:

- Лучше воды ни в каком кране не сыщешь - экспертиза показала.

- Помалкивал бы со своей экспертизой. Сейчас даже дожди химией напичканы, - ворчит супруга Екатерина Михайловна, которая прежде работала няней в детсаду, теперь раскуроченном, а нынче управляется по дому. Она таскает ведёрком нагретую горячую воду в стиральную машину старого образца, выставленную за порог. Новая машинка-автомат тоже куплена - стоит в ожидании нормального водопровода. Дождётся ли?

- А вот и мы, - отворяет калитку сноха Оксана. Вместе с дочкой третьеклассницей Катей, подхватившей кашель в тех самых холодных ручьях, они только что от фельдшера Жеребко, которая прописала шалунье пилюли.

- Я тоже в ледяной воде на работе вожусь - снег растапливаю, чтобы полы в своём торговом ларьке помыть, - рассказывает Оксана. - Но уже не простужаюсь.

Знали б работники космодрома в Плесецке, где Оксана родилась, в какую глушь занесёт их соседку и чем она будет здесь заниматься!.. С младшим сыном Петра Михайловича - Михаилом, который фермерствует вместе с отцом, она познакомилась, приехав в гости к родственнице в Передовую 15 лет назад. Да так здесь и осталась. У молодой семьи отдельный дом, на одной усадьбе с родителями.

- Мои отец и мать сейчас живут в Киеве, - продолжает Оксана. - Сперва сочувствовали. А когда сюда в гости приехали, то перестали.

- Здесь даже американцу понравилось! - подхватывает Пётр Михайлович. - Помнишь (жене), как агроном Ренди три ночи у нас провёл, борщи твои и домашнее вино расхваливал? Когда уезжал, сказал через переводчицу: «Работаете вы - во (оттопыривает большие пальцы на сжатых кулаках)! Но разве можно работать на такой рухляди?»

Другого американца, который рискнул повторить путь Ренди в Гаевскую, местные фермеры трактором из дорожной хляби спасали.

- Хорошо ещё, что нашу станицу депутат Чуриков выручает, - вырулил на оптимистичес­кую волну и Василий Свиридов. - Без него бы каюк.

Народного избранника Анд­рея Чурикова, директора изобильненской фирмы «Агросахар», многие станичники расхваливают. Фонари на улицах, осветители-усилители и прочая оснастка в ДК, холодильник, чайники, кулеры в школе - это от единственного станичного депутата. Он же присылает грейдер «дорогу гладить» и машины с щебёнкой - ямы засыпать. Даже оплачивает закачку воды из канала в станичный пруд, откуда она затем бежит самотёком по гнилым трубам в Гаевскую - на питьё скотине и хознужды. Но даже в этом пункте Сопкин со Свиридовым не сошлись.

- Чуриков пытается нас подмаслить за то, что забрал в аренду больше тысячи гектаров якобы невостребованной земли, - развенчивает благодетеля Пётр Сопкин. - Земли, которую даровал моим предкам казакам царь в 1839 году. Но нас не подмаслишь. Мы эту землю вернём.

Прощаясь, спрашиваю Свиридова, что за люди у него в активе.

- Молодёжь тяжела на подъём, - махнул рукой Василий Антонович. - А главная моя опора - трое пенсионеров: Михаил Кащаев, Михаил Широбоков и Пётр Собкин. Они как штатные помощники.

Выходит, в чём-то они с Собкиным всё же сходятся.

ст-ца Гаевская, Изобильненский р-н,

Ставропольский край