"Телефонный" террор - дорогое удовольствие (Крестьянин №23)
Новочеркасский городской суд вынес приговор «телефонному террористу», который «заминировал» общежитие собственного колледжа.
На допросах Вадим Овсянников каялся и оправдывался тем, что хотел пошутить. Суд в свою очередь «пошутил», приговорив парня к году лишения свободы в колонии-поселении. С конфискацией сотового телефона, с которого
19-летний пэтэушник и сделал ложное сообщение об акте терроризма. Вычислили его быстро, но об этом - ниже.
По данным работников УФСБ России по Ростовской области, за последние 2,5 года в регионе отметились 143 подобных шутника. Чаще всего они «минируют» образовательные учреждения. Грустный жизненный опыт предшественников мало чему их учит, а ведь ни один из зафиксированных «минеров» не ушел от суда. Правда, в зависимости от возраста и наглости, наказание было разным. Самый жесткий приговор получил ученик гуковской школы Гусев, угрожавший взорвать альма-матер - два полновесных года в колонии. Год лишения свободы выхлопотал себе школьник из села Богородицкого Песчанокопского района Шарко. На днях сотрудники ФСБ задержали несовершеннолетнего, который повадился сообщать об угрозе взрыва вокзала в родном Волгодонске.
На каждое такое сообщение реагируют несколько тревожных служб: медики, пожарные, милиция, ФСБ, газовщики, у которых нет иного выхода, как воспринимать каждое подобное сообщение как реальное. Стоимость одного выезда всех служб колеблется от 10 до 15 тысяч рублей. Можно понять чувства, например взрывотехников: взрослые дядьки, не раз глядевшие в лицо тротиловой смерти, всякий раз едут на вызов, как на последний. Спокойно к шуткам зачастую нетрезвых малолеток относятся, пожалуй, только собаки.
Впервые на Дону проблема телефонного терроризма появилась в 1991 году. Самый первый шутник «заминировал» детский сад. Установили его за два часа, но так как был несовершеннолетним, просто оштрафовали. Пришлось вводить в Уголовный кодекс специально созданную 207 статью - «Заведомо ложное сообщение об акте терроризма». Ведь рост числа «телефонных» минирований шел параллельно с ростом в стране количества настоящих трагедий, подобной теракту в Волгодонске.
Работники ФСБ вспоминают еще умника, который «заминировал» маршрутный автобус, курсировавший в Ростове по центральной улице Большой Садовой. За «разминирование» он требовал от администрации области два миллиона рублей, которые нужно было оставить на пустыре. Три или четыре дня вели с ним переговоры, так долго - потому, что хитрец делал короткие звонки с городских телефонов-автоматов, а затем подослал вместо себя на пустырь знакомого, который вообще не знал, что за сумку он должен забрать. В итоге шантажист получил четыре года.
Если бы «телефонные» террористы и вымогатели знали, какие средства есть в распоряжении спецслужб, едва ли они плодились бы с такой регулярностью. Оборудование ФСБ позволяет определить не только номер сотового телефона «террориста», но и его местонахождение в момент звонка с точностью до 50 метров. Так что установить личность шутника - дело нескольких часов.
На Дону вообще создана одна из самых лучших в стране систем противодействия террору: спецоборудование для милиции, бронекостюмы взрывотехников, роботы, рамки металлоискателей на вокзалах, в некоторых больницах.
Но радикальнее всего - на 50 процентов - число «телефонных» минирований сократили не спецслужбы, а министерство образования области. Оно просто ввело жесткое правило: если из-за звонка о минировании школа один из дней не учится - этот учебный день переносится на летние каникулы.
Марат Усенко
