А где Антон? Сурков снимает
Ростовский программист не мыслит жизни без фотоохоты
Путешественник? Фотограф? Анималист? Программист? Сложно выбрать что-то одно. Герой моего очерка – парень, который с понедельника по пятницу работает программистом, а на выходных отправляется снимать природу. Антон Мостовенко объездил всю Ростовскую область, часами сидел в засаде, вставал до рассвета, ночевал в палатке и под открытым небом. Всё это - чтобы запечатлеть пернатых и мохнатых героев его снимков: птиц, оленей, косуль, кабанов, сурков. Я не удержалась и напросилась в одно из путешествий.
– Если не страшно одной ехать с незнакомцем в лес, то добро пожаловать. В среду мне как раз нужно забрать ловушку.
Ловушка – это маленькая камера, которая срабатывает, когда рядом с ней кто-то двигается. Антон – молодой фотограф-анималист, снимает звёздное небо, нашу область и всю фауну, которую встретит на пути. Я начала следить за творчеством Антона с лета, тогда мне понадобились фотографии, чтобы проиллюстрировать публикацию. Таких карточек было достаточно, благо Антон не пожадничал. Позже я погрузилась в чтение его постов о норках, бегущих по воде птицах, гусях, перелетающих на юг, и о многом необычном, на что и не обратила бы внимания сама. Думаю: вот удача, да вот же он, герой для очерка, осталось ему написать.
Антон быстро согласился мне помочь. Насчёт маленького путешествия я тоже не долго думала, всё-таки не поверила, что он маньяк. Так же быстро договорившись, мы собрались в Александровский лес. Признаться, я удивилась, что Антон пригласил не в парк, не в кафе, а... в лес. Ещё сапоги резиновые предложил, но не понадобились.
...Возле общежития меня ждут серебристый «Рено Дастер» и Антон в защитного цвета костюме, но на военного он не похож, скорее на охотника с другим профилем. Мы с рюкзаком фототехники, огромным термосом, сумкой еды (Антон сказал, что для него это ещё мало) и моими блинчиками с грибами выезжаем из города навстречу бескрайним просторам. Кстати говоря, без нарушений правил и скоростного режима.
Антон особенно не расспрашивал, кто я и зачем мне с ним говорить. Нужна помощь? Пожалуйста, не жалко. Всю дорогу разговариваем.
– Кстати, вот здесь я тоже снимал с другом (проезжаем мимо заказника. – Прим. авт.). Место волшебное, здесь водятся олени, кабаны, косули, куча разных птиц. Там можно гулять пешком, но есть много нюансов, как оказалось. Мужик с собакой и с ружьём принял нас за рыбаков. Потом встретили егеря, он сказал, что нельзя здесь находиться.
Антон продолжает:
– А сам думаю: что-то пропустил, наверное, насчёт разрешений. Хотя, как обычно, досконально всё изучил: и границы заказника, и документы. Ладно, всё равно собирались уходить. Мы у него спросили, где разрешение- то получить. Сказал, есть дирекция.
Идём по заказнику, видим дорожку асфальтированную, сворачиваем на неё. Кормушки для фазанов стоят, есть домики. А по карте я точно помню, что там озеро, собственно, куда и шли. Навстречу мужчина — и опять: «Нельзя здесь находиться». Поспрашивали про фазанчиков прикормленных, оказывается, хозяин любит, когда они тут «ходят». Потом тот егерь рассказал нам, что это дача бывшего губернатора.
А я тот ещё дотошный. Вечером в тот же день написал письмо дирекции, узнал, что находиться здесь всё-таки можно. Да и никакой дачи на картах нет, по документам это заказник. Я же программист, нашёл список координат, написал скриптик, в нужный вид привёл и загрузил на карту, границы визуально очертились: никаких построек. Потом смотрел на сайте дирекции, так они даже озеро с карты стёрли, показали, что там ничего…
Мы подъезжаем. Признаться, я много от места не ждала, думала, что если и есть в лесу животные, то нужно обладать величайшим даром их видеть, так ещё и везением. Скоро мимо пронесётся шесть оленей, и я так думать перестану.
– Я не сразу понимал, где и кто пробежал, потом начал изучать следы, звуки птиц, много гуглил (искал информацию в интернете. – Прим. авт.), запоминал, фотографировал, приезжал домой и снова гуглил.
Что удивительно, Антон в своей защитной одежде идеально вписывается в среду, и нет, не цветом. Замечали, когда пловец в воде, кажется, будто он скользит, а не плывёт? Тут так же. Парень идёт непривычно медленно для моего темпа, смакует день на природе, наслаждается.
Антон признаётся, что без таких вылазок сложно, что живёт от выходных до выходных. Наш герой – программист, причём, в отличие от многочисленной скитающейся молодёжи, никогда не занимался чем-то другим, «ни дня работы не по специальности». Это постоянство касается не только профессии. Антон изучал историю своей семьи: в течение полугода каждую среду на весь день ходил в архив. Пропускал только по уважительной причине – болезни. Мне наш фотограф напоминает крылатых героев его же кадров, которые стабильно улетают на юг и возвращаются, работают днём, ночью спят (ещё надо подумать, у кого лучше режим дня). Такому бескомпромиссному постоянству понадобится вылетать из клетки.
– Если куда-то уезжаю, я сразу коллегам говорю меня не искать, связи-то нет. Так что если у них сайт падает, разбираются без меня. У нас даже локальная шутка есть: «А где Антон? А Антон сурков снимает».
Сурки – это отдельная смешная история.
– В Старозолотовском один бизнесмен развёл сурков: мол, спасём степь и всё такое. Едем мимо холмиков, а они все изрыты, легко не заметить, особенно если не смотришь по сторонам. Я тогда в засаде сидел часа три, понравилась одна живописная норка. Уже и солнце взошло, а это же сурки, понежиться любят. И вот выходит дружок, наглая морда (улыбается) и давай завтракать, тут-то я его с травушкой во рту и ловлю. (Смеётся.) С поличным!
– «Засада» для меня уж звучит совсем по-охотничьи.
– В наших кругах никто не охотится. Это же неинтересно. Легче всего убить. А какой в этом драйв? Какой азарт? А ты попробуй подползи, чтобы тебя не заметили, сделай кадр из в прямом смысле фоторужья. Один раз поехали в живописное место, где якобы Шолохов любил вдохновение искать. Думали снимать птиц, а там оказалось много лис. Раннее утро. Сенокос. Сижу с биноклем на стоге сена. Вижу, на противоположной стороне поля – лиса, калачиком свернулась, спит. Вот это кадр будет! Осторожно подкрадываюсь. Смотрю, а её уже нет. Потом в стороне вижу, собаки пробежали. Думаю, вот собаки, испугали мою лису! А во время поездки в Калмыкию мы нашли уже маленьких лисят, оторваться не могли. И как такое чудо можно убить, даже думать страшно.
Вся компания, с которой по рассказам Антона я уже негласно знакома, очень трепетно относится к природе. «Это и охота, и зверей убивать не надо!» Тут же выясняем, что эта ассоциация появилась не только у меня. Шарик из Простоквашина – негласная кличка нашего героя, очень уж часто незнакомые детишки проводили эту параллель.
Снимаем фотоловушку, на маленьком экране видно, как мимо проходят олени, кабаны. Спустя пару дней Антон мне прислал запись, где вся кабанья семья трётся спинками о дерево. Невероятно.
...Мы долго гуляли по лесу, находили следы и тропы животных, слушали птиц, крались, приседали и выжидали. Позже даже увидели оленей. Теперь я знаю, что подходить к любому пересечению тропинок нужно тихо и аккуратно – велика вероятность кого-то встретить.
Едем домой, меняемся ролями, говорим обо мне. Выяснили, что мы братья по несчастью, которые безуспешно пытались сами сдать на права и которые до сих пор считают, сколько штрафных баллов набрал таксист. Светофор мигает зелёным. Антон не ускоряется, останавливается намного заранее. Замечаю это и думаю: наверное, кто никуда не спешит, тот никуда и не опаздывает. Подъезжаем к студенческому общежитию на Зорге.
– Так что там, говоришь, тебе нужно написать?
Алеся Цокур
Фото Антона Мостовенко
