Как мы обзавелись коровой

Мы много пишем о делах больших, национального масштаба, но при этом, грешны - за вершинами леса зачастую не замечаем, что находится у его корней. Как живется не обществу в целом, а конкретному жителю станицы, хутора? Где жизнь без прикрас и где «без всяких извинений хлеб привозят в месяц раз».

 Потому и решили мы с вашего читательского благословения и с помощью нашего кубанского собкора Степана  Деревянко и его друзей рассказать откровенно и честно, как живется сегодня под крышей одного крестьянского дома. Чему в нём радуются и отчего печаль.

 В семье этой молодые родители, им нет и тридцати, двое сыновей-дошколят и мать-пенсионерка, бывшая учительница начальной некомплектной школы. Договорились, что письма будет присылать в редакцию глава семьи. Cвоей настоящей фамилии он просил не называть - так легче будет вести откровенный разговор.

 Итак, открываем первый конверт.

 Живем мы на хуторе под названием Веселый, и так иногда бывает «весело», что прямо до слез. Когда родился у меня первенец, сынок Саша, стало нам труднее. Это сейчас у нас две коровы да бык, а тогда свиней я только начал заводить, а коровки вовсе не было. Работал я на МТФ скотником, попрошу молока у доярки - не дает. Ей своих детей кормить надо, попрошу у другой - иногда даст, иногда пошлет подальше.

 Стал я дома жене говорить, что со своей коровой станет легче: молоко, сметана, творог - все будет свое. Не соглашалась она долго - горожанка, коров боялась. И мать ни в какую. Они с отцом корову держали, но она такая скаженная была, что однажды мать чуть не убила, напугала до смерти, палец ей сломала. Но денег-то не хватает на жизнь, и ребенку молоко надо. Думали мы, судили-рядили и решили завести телочку. Вырастить, выкохать, и будет корова.

 Выписал я в совхозе в счет зарплаты телочку красной степной породы и привел домой. Телочку мне помогли выбрать, по всем признакам будет молочная корова - хвост почти до земли, ножки крепкие, сама приземистая, спина широкая, шерсть блестит. Настоящая красавица! Назвали мы ее Зорькой. Сделал я для неё в сарае отгородку, ясла, полы настелил дубовые. Зорька наша хорошо росла, только поносила иногда. Жена ей тысячелистник заваривала, попоит Зорьку, и все снова в порядке. Справная была телочка, круглая да блестящая, и в отел нам бычка привела.

 Первое время не давалась доить, так я ей переднюю ногу подвязывал к столбу, стояла на трех ногах. Жена доила, но как надо, у неё долго не получалось - по часу сидела под коровой. Потом научилась. Все было: и смех, и слезы.

 И только вроде все наладилось, как пошли неприятности. Прекратила наша Зорька есть, резко худеть стала. Ни сена, ни силоса, ни «зеленки» - ничего не ест. А вывели её в садки за огородом, так она, как коза, всю кору на акациях обгрызла. Сказал я об этом на ферме зоотехнику, он посоветовал проколоть ей витамины. Проколол - не помогло. А ветврач посмотрел и сказал, что у Зорьки металл в желудке. Но как он мог туда попасть? Мы за ней так следили, так ухаживали, что я не поверил врачу. Но доярки на ферме подтвердили, что в «зеленке» попадаются  кусочки проволоки и все что угодно, её ведь косят на полях и возят тракторными тележками. Приуныл я. А тут сосед и говорит:

- А ты ей кусок магнита засунь, пусть глотнет. Если железяки мелкие, то прилипнут к магниту, и корова будет есть.

 Нашел я магнит, позвал свояка, запихали мы его Зорьке - проглотила. Матери с женой ничего не сказал, а то будет рев и скандал. Но не помогло. Стоит на полянке среди сочной травы настоящий скелет, с опущенной до земли головой, без конца мычит. Подойдешь к ней - глаза полные слез с мольбой смотрят. Всё! Силы мои кончились.  Первым попавшимся скупщикам за копейки отдал корову, ни с кем не советовался.

  Вечером сидели семьей, горевали, и пришла соседка. Мы здесь всё друг про друга знаем. Она видела, как я Зорьку в машину затягивал, и говорит:

- Вашу коровку кто-то сглазил. Надо было к Степановне сходить, она бы коровку от сглаза вылечила.

Мама моя хоть и в возрасте, но женщина образованная и не очень-то верит таким россказням, но и она задумалась. Потом и говорит:

- Кому это нужно? Мы никому плохого не делали, с соседями живем дружно. За что такая напасть?

- Э, Ивановна, люди злые и завистливые. Позавидовали вам, коровка у вас была такая холеная! Я видела, как вы её каждый день чистили да вытирали.

 Я смотрел на жену, у неё губы тряслись и слезы текли по щекам. А мать вообще ушла на улицу. У меня самого такое настроение, хоть волком вой. А как хорошо все начиналось…. Двенадцать литров в день Зорька давала, а ведь это был первый отел. Молоко вкусное, сладкое, нам хватало, и еще сдавали заготовителю.

 Как мы пережили горе, не спрашивайте. Но выживать надо. Занял я денег у своего крестного и купил у знакомых двух коров. Да, сразу двух, за 30 тысяч. Теперь одна корова стоит столько. Два года отдавали мы долг. Больше, конечно, деньгами за сданное молоко, но и телят продавали, поросят. Крестный с долгом не подгонял.

 И сейчас коровки помогают нам жить. Конечно, сено заготавливать трудно, но я в кредит купил мотоблок с косилкой, сена накосил себе и людям (за деньги), жому два КамАЗа взял, так что коровушки мои в эту зиму ели вдоволь. А с «зеленкой» я больше не связываюсь. Другие хуторяне её у трактористов за бутылку покупают, а с меня хватит. Не могу забыть Зорькины глаза….

 С того времени я многое узнал о корове, знаю теперь строение её желудка. Никакой магнит бы Зорьке не помог.  Засунуть бы его тогда советчику-соседу… Посмеялся надо мной, дураком. Ну да ладно, дело прошлое. Больше всего нас, хуторян, знаете, что возмущает? То, что наше молоко, которое жирностью выше четырех процентов, молокозаводы покупают по семь рублей литр, а продают в магазинах в три раза дороже. Со снятым наполовину жиром. Грабят и нас, и покупателей. Получается ведь, что грабят весь народ.

Сергей Кучеров

х.Веселый,

Краснодарский край