Мал золотник, да дорог
Эти слова, будто специально сказанные про перепёлок, подтвердил молодой финансист, получив грант на развитие фермы
Стать фермером Рустам Исламзаде не думал не гадал. Всё сложилось как-то само собой. На птичий двор семьи обратили внимание в местной администрации Родионово-Несветайского района и подсказали, что государство выделяет гранты начинающим фермерам. Недавний выпускник вуза, не нашедший на тот момент дела по специальности, подготовил очень толковый жизнеспособный бизнес-план, и в мае 2016 года новобранцу фермерского сообщества выдали 980 тысяч рублей.
Семейная ферма
– Мы, конечно, рассчитывали на чуть большую сумму. Тогда по программе «Начинающий фермер» грант составлял полтора миллиона рублей. Но по максимуму получали только те, кто решил заняться молочным животноводством. Птицеводство в регионе и без того развивалось неплохо. А мы со своими перепёлками, экзотикой так сказать, попадали где-то между. Выбор был сделан прагматично: что при малой конкуренции это выстрелит, – рассказывает глава крестьянско-фермерского хозяйства.
Стартовый капитал почти полностью ушёл на транспорт – 850 тысяч отдали за годовалую «Газель» с рефрижератором. Оставшиеся деньги потратили на клетки, кормушки, поилки, которыми оборудовали второй зал. Первый, догрантовый, на три тысячи голов, стал хорошим подспорьем в плане полученного опыта. От практики производства яиц отказались быстро, решили сосредоточиться на мясной породе.
– Техасские белые перепела, их ещё иногда называют американцы, – это бройлерная порода. Некоторые особи достигают 620-650 граммов, а вообще средний вес у них 400-450 граммов.
– С кем консультировались, выбирая породу?
– Интернет, всё интернет. Изначально искали по Ростову людей, которые также занимаются перепелами, но в меньших объёмах – 300-400 голов. Приезжали к ним, общались, узнавали, правильно ли мы поняли в интернете, что эта птица будет так расти. Потихонечку начали брать яйца у тех, у других. Завозили из Москвы, из Краснодарского края, из Донецка, из Ростова, конечно. Отбирали для маточного поголовья лучших, вот так вынужденно занимались селекцией, – поясняет отец Рустама Мовсум Магомед-Оглы.
Дело стало по-настоящему семейным. Младший сын обеспечил постоянной работой и родителей, и старшего брата Заура. Как маркетолог тот отвечает сейчас в основном за сбыт, однако когда начинали раскручиваться, задействованы были в прямом смысле все руки.
Я куплю тебе дом у пруда...
Но всё же основу под аграрный бизнес заложили родители. Михаил Магомедович (так на «русский» лад обращались к нему студенты) приехал в Ростов преподавать русский язык в институте управления, бизнеса и права из
Азербайджана. Изольда Алексеевна покинула в начале восьмидесятых Абхазию, чтобы устроиться на «Ростсельмаш», где они и встретились с будущим мужем, который попеременно трудился на машиностроительном гиганте то рабочим, то мастером, то начальником цеха. Со временем построили красивый двухэтажный дом. А ближе к пенсии размечтались из мегаполиса перебраться в более тихое место, и чтоб непременно рядом речка была и двор большой. Такой уголок нашёлся в Родионово-Несветайской слободе. Большой участок бывшего промпредприятия примыкает, ну, не к речке – к водохранилищу. В период дождливого, по большей части пасмурного марта трудно оценить красоту этого места – ни зелёного ковра, ни ажурной вязи деревьев. Но какие живописные птицы бегают по двору: мохноногие петухи брама, пёстрые куры, вальяжные белые и чёрные индюки. Правда, основное пернатое поголовье ведёт оседлую жизнь в обшитом плёнкой и другими «палаточными» материалами птичнике – 12 тысяч перепелов и перепёлок.
По дороге к ним хозяева заводят в помещение, где в двух мощных инкубаторах подходит очередная партия молодняка. Всего на пару минут Мовсум Магомед-Оглы открывает стеклянную дверцу, и табло уже предупреждает, что температура упала на два градуса. Непорядок, должна оставаться на уровне 37,5 градуса при 60-процентной влажности. Пятнистые яички уложены плотными рядами на наклонные полочки. Ничего особенного, похоже, как лежат пёстрые яйца в лотках на рынке. Но когда мужчина выдвигает внизу ящик с жёлтенькими перепелятками, восторг зашкаливает. Пищат, копошатся трогательные пушистенькие комочки, похожие на мартовскую мимозу.
– Из скорлупы они выходят мокрыми, и нужно полтора-два дня, чтобы обсохли в выводном ящике. После этого мы переносим их в брудера под инфракрасную лампу, – поясняет отец предпринимателя. – Первоначально в большой инкубатор загружали 3 600 яиц, сейчас помещается только три тысячи – раньше «новорождённые» весили 8-9 граммов, теперь – 10-11. Ежедневно закладываем порядка 300 яиц, выход в лучшем случае 60%, в зимний период – 50%. Пол птички можно различить только в интервале 35-40 дней.
Мовсум Магомед-Оглы в фермерском хозяйстве сына на все руки мастер
«У нас всё примитивно»
Растут перепела быстро, на сороковой день уже начинают нестись, но половая зрелость наступает чуть позже. Техасцы, поскольку порода мясная, особой яйценоскостью не отличаются – дают где-то два яйца в три дня, в год, соответственно, порядка 220, тогда как более мелкие яичные породы несут до 300 штук. Петушки «американцев» не слишком активные, и на одного самца приходится держать только двух самочек. Материнское поголовье на сегодняшний день около тысячи особей. Так как птички скороспелые, кровь нужно обновлять часто. Всё тем же способом – покупать подсадные яйца. А цена их в лучшем случае 25-30 рублей за штуку, но бывает доходит и до 50 рублей, при этом никакой гарантии качества. Случалось, половину «золотых» яиц приходилось скармливать индюшкам, по сути, выбрасывать деньги на ветер.
В двенадцатитысячный хор не бог весть каких певцов вплетается «музыка» хлопающих на ветру стен и крыши.
– У нас всё примитивно, всё же делается на собственные средства, а они весьма ограниченные, – делится Мовсум Исламзаде. – Был недавно на «Атланте», смотрел перьесъёмные машины – хорошие. Но пока не можем себе позволить даже китайскую за 25 тысяч. Впрочем, та, которую я переделал из стиральной машинки «Малютка», тоже неплохо справляется.
Но ближе к жилому дому уже заканчивается возведение нового корпуса для напольного содержания шести тысяч перепёлок. «Сдача объекта» намечена к концу весны. И хотя это тоже не капитальное строение, но уже чувствуется иной размах.
– Грант отработали, вышли на заданные показатели?
– Скоро сдаю последнюю отчётность. Всё, что прописывали в бизнес-плане, выполнили и даже перевыполнили. Хотя давалось это с трудом, первые три-четыре года выходили даже не по нулям, а сами себя съедали. За кредитом обращаешься – дайте нам плюсовую отчётность. Зачем тогда заём, если у нас плюсовая отчётность? – логично рассуждает финансист. – Приходилось брать потребительские кредиты. И только год назад увидели небольшую прибыль, приобрели второй инкубатор, вот этот корпус начали строить. Но бывало, что денег совсем нет, а птица-то всё равно есть просит.
Ползёрнышка в день – немного, а в год...
Перепробовав несколько вариантов, семья Исламзаде остановилась на корме одной фирмы. Расположена она недалеко, в их же районе. Смеси «Старт» и «Рост» вполне подходят и малышам, и взрослым птицам, оптимально сбалансированы, полностью поедаются. Поначалу пробовали делать корма сами, находя рецепты в интернете. Однако как бы ни соблюдали пропорции, а всё равно какой-то ингредиент, который добавляют на специализированных предприятиях, для дилетантов остаётся тайной за семью печатями, в результате птица не растёт, а то и смертность повышается.
Сухие смеси перепелята начинают поедать с первых дней – 3-5 граммов в сутки, взрослые 55-дневные особи съедают уже граммов по 60, а в среднем расход получается 32-33 грамма на голову. Цифры вроде бы небольшие, но в результате получается, что в соотношении массы тела и размера порции перепёлки в два раза прожорливее кур.
А стоит корм недёшево.
– За шесть лет наша продукция подорожала всего на 10%, а корма – в два раза. Да разве только корма? И бензин, и электроэнергия, и газ... Мы же поднять цену не можем – покупательная способность у людей очень низкая.
Если государство не повернётся лицом к фермеру, нам не выжить. Я не только за нашу семью говорю, за всех птичников. Сколько уже разорилось, сколько побросали бизнес. Мы-то настроены работать. Как-то, когда я ещё преподавал в институте, попалась мне на глаза статья про Швейцарию. Там хозяину, который на альпийских лугах пасёт пару козочек, государство платит в год по тысяче евро на каждую только за то, что это создаёт привлекательную картину для туристов, – мечтательно вспоминает россиянин несбыточные для нашего фермера взаимоотношения с государством.
Вот на чём удаётся экономить, так это на здоровье птичьего поголовья. Температура тела у перепёлок доходит до 42 градусов, поэтому они практически ничем не болеют, их мясо и яйца не подвержены заражению сальмонеллёзом, например. Но всё-таки одно отделение лазарета в птичнике есть – травматология. Порой перепёлки повреждают крылья или ноги. Тогда их приходится отсаживать от здоровых родичей в отдельные отсеки.
А кому сейчас легко?
Продукцию, выращенную с такими существенными материальными затратами, не считая уж собственного бесплатного труда, отдают хозяева перекупщикам едва ли не по себестоимости – 450 рублей за килограмм тушек. И другого варианта пока не видят. Просчитывали, что получится, если самим стоять на рынке: потеря времени, оплата торгового места, транспортные расходы – то на то и выходит.
– Тем, кто торгует на рынке, сейчас тоже несладко приходится – нет у людей денег на деликатесы. В глобальном масштабе спрос упал. И даже если диетическую продукцию – перепелиное мясо и яйца – прописывает врач, не каждый может последовать таким рекомендациям, – с пониманием рассуждает Мовсум Исламзаде. – В наши лучшие времена ехал я как-то на своём «Мерседесе» по Ростову. Жара такая, что дышать трудно. На повороте с Ленина на Нагибина останавливается на светофоре рядом битый-перебитый «жигулёнок» с надписью: «А кому сейчас легко?» Думаю: и ему тяжело, и мне тяжело. Сейчас эту фразу я вспоминаю всё чаще. И как-то она мобилизует не раскисать.
Людмила Воробьёва
Фото автора
сл. Родионово-Несветайская,
Ростовская обл.
