Какие бабочки, букашки, козявки, мушки, таракашки!
Мы так давно не писали о Елене Скрынник, что теперь стоит, пожалуй, напомнить, кто это. Во времена президентства Дмитрия Медведева, уже тогда именовавшаяся за глаза «мадам Лизинг», она три года возглавляла Министерство сельского хозяйства России. Правила отраслью, слава богу, не так долго, так что окончательно развалить АПК страны не успела, хотя, видимо, и здесь, как на прежней должности гендиректора «Росагролизинга», «ложку мимо рта не проносила». В частности, когда в 2008 году государство перечислило «Росагролизингу» на поддержку аграриев 21 млрд рублей, более половины из этих средств разошлись по «своим» компаниям. Через год Скрынник получает портфель министра, а генпрокуратура проявляет живой интерес к её прошлой деятельности. Но мадам выходит сухой из воды, вся ответственность ложится на замов и преемников. Выступив свидетелем по делу, Скрынник скрывается в Париже, где она успела обзавестись 200-метровой виллой. На родине всё затихло. Но вот прокуратура Швейцарии попортила предприимчивой россиянке нервы — арестовала счета экс-министра и завела уголовное дело. По данным правоохранителей, с 2007 по 2012 год в Швейцарские банки мадам Лизинг перевела более 140 млн долларов.
Исключение из рядов «Единой России» женщина перенесла стойко, тем более что вскоре сердце изгнанницы успокоилось: прокуратура Швейцарии вынуждена была прекратить уголовное дело, поскольку не смогла добиться сотрудничества от коллег из России. И зажила эмигрантка вполне себе счастливо. Но ностальгию ведь никуда не денешь. Потянуло в Москву златоглавую. В 2020 году бывший министр сельского хозяйства России, а ныне глава Международного независимого института аграрной политики, который, на минуточку, занимается разработкой «Стратегии развития сельского хозяйства России до 2050 года», Елена Скрынник приобрела на аукционе апартаменты площадью 2 000 квадратных метров на 37-м этаже в башне «Федерация» делового центра «Москва-Сити». Сделка единственной участнице торгов обошлась в 700 млн рублей.
Кстати, во время пребывания в правительстве РФ министр декларировала весьма скромный доход — 7-10 млн рублей в год.
Покупка хоть и состоялась в прошлом году, однако новость эта достоянием общественности стала в аккурат, когда генеральный прокурор России Игорь Краснов, отчитываясь перед сенаторами об итогах работы ведомства за прошлый год, заявил о необходимости ужесточить наказание за мелкие взятки. «Требуют совершенствования и правовые нормы о мелком взяточничестве, которое всё чаще стало приобретать характер криминального бизнеса, когда такие незаконные действия совершаются на регулярной основе и в организованных формах. А средства уголовно-правового воздействия, применяемые в подобных случаях, недостаточны», – отметил генпрокурор.
Эффективной борьбе с коррупцией, по его словам, мешает «возможность освобождения коррупционеров от уголовной ответственности с назначением судебного штрафа». Такое наказание возможно только для людей, совершивших преступление небольшой и средней тяжести. Но после выплаты штрафа провинившиеся вновь могут занимать должности на государственной и муниципальной службе, а это «противоречит основополагающим принципам антикоррупционной работы», подчеркнул Игорь Краснов. Согласно УК РФ, за мелкую взятку (до 10 тысяч рублей) предусмотрен штраф до 200 тысяч рублей или до одного года лишения свободы. Если у человека уже была судимость за взяточничество, то срок заключения может быть увеличен до трёх лет. Под категорию преступлений средней тяжести подпадает получение должностным лицом взятки в размере до 25 тысяч рублей. Наказание здесь не превышает пяти лет лишения свободы. За взятку в значительном размере — до 150 тысяч рублей – возможно наказание до шести лет лишения свободы.
Полутора месяцами ранее подчинённый И. Краснова рассказал, что мелкие взятки в России чаще всего берут силовики и педагоги. Полицейские принимают нелегальные вознаграждения от нарушителей, которые хотят уйти от ответственности; педагогам «доплачивают» за успешную сдачу экзаменов; сотрудники исправительных учреждений берут мзду за возможность пронести в колонию запрещённые предметы и за создание условий пребывания повышенной комфортности для арестантов. Жаль, что на повестку дня выходит количество, а не «качество». И как не вспомнить тут Крылова: «Слона-то я и не приметил».
Людмила Воробьёва