Бумажная справедливость

Правосудие украло надежду у разорённых фермеров

Отписался и спи спокойно

- Когда это они проверили?! - возмущённо говорит фермер Попов.

- Ну вот же, - показываю ему официальный ответ за подписью зам. прокурора Ростовской области, - ясно написано: «В ходе проверки доводы об уменьшении суммы причинённого ущерба потерпевшим Попову, Вифлянцеву не подтвердились».

- Я не понимаю, - говорит Попов, - как они это проверили? Со мной никто не беседовал на эту тему.

- Это неправду написал зам.прокурора, - говорит фермер Вифлянцев. - Это они послали письмо из Ростова в Константиновскую прокуратуру, им ответили, что ничего не нарушали, - вот и готова отписка. Нас никто об этом не спрашивал.

Тут придётся пояснить, что Попова, Вифлянцева и ещё 17 фермеров из трёх районов области мошенники «кинули» на 28 миллионов рублей. А следователи почему-то давили на потерпевших, чтобы они указывали ущерб не, скажем, миллион, а 500 тысяч. («Крестьянин» писал об этом деле в № 30 за июль 2009 г.)

Кто-то не поддался, как Вифлянцев, кто-то, как Попов, решил - какая разница, а с этой милицией и прокуратурой ещё жить и работать в одном районе...

И вот теперь фермеры Иван Попов, Владимир Вифлянцев и Надежда Кравченко сидят напротив меня и говорят. Им кричать надо, но они говорят, стараясь выглядеть спокойными и рассудительными. 

Надеяться не на что

Чтобы понять, почему от этого уголовного дела смердит, придётся вернуться в 2006 год. Некто Александр Здоровцов, единственный учредитель и сотрудник ООО «Регион», объехал, как и каждый год, несколько районов области в период уборки подсолнечника. И скупил урожай по выгодной для крестьян цене. Потому они и повелись на предложение немного подождать с окончательным расчётом. Тем более что такое бывало и в прошлые годы, и Здоровцов не подводил. На этот раз расчёта не последовало. Ни через месяц, ни через полгода. Никогда.

По заявлениям фермеров милиция возбудила уголовные дела по факту мошенничества. Здоровцова начали искать. Искали два года, при том что он спокойно жил у себя дома.

- Им уже тогда нужно было расследовать дело не разрозненно, а объединить в одно производство, - говорит Попов. - А так райотделы работали все сами по себе, кто во что горазд. А по-хорошему нужно было создать следственную группу с участием специалистов из аппарата ГУВД. Там и поопытнее люди, да и незаинтересованы они.

- Да конечно, не заинтересованы! - насмешливо говорит Надежда Кравченко. - Когда речь идёт о 50 миллионах...

- Какие 50 миллионов? В деле же 28, - говорю я.

- Если не больше. Считайте сами: многих из нас всё-таки убедили занизить ущерб, а ещё сколько человек просто не захотели подавать заявления в милицию! Я-то знаю.

В конце концов Здоровцова нашли. И даже судили. Дали пять лет пять месяцев лишения свободы и обязали ущерб возместить, но фермерам от этого не легче. У мошенника не оказалось ни денег, ни имущества, чтобы вернуть деньги потерпевшим. Точнее, имущество у него было. Но он успел очень вовремя переоформить на бывшую жену 48 земельных паёв - прекрасных поливных участков в Семикаракорском районе.

Кончилось это всё ужасно. У мужа Надежды Кравченко не выдержало сердце. Умерли ещё два фермера: Апресян и Попова. Почти все КФХ оказались разорены - не смогли вернуть кредиты, взятые под урожай, отданный задарма ООО «Регион».

Неприкасаемый партнёр

Ещё на стадии расследования в деле всплыл Илья Панькин - успешный ростовский бизнесмен, учредитель ООО «Роспартнёр». Он действительно был партнёром мошенника. Забирал скупленную у фермеров семечку и отправлял, в частности, на Армавирский масло-жирокомбинат (МЖК).

Уж как не хотели в милиции привлекать этого Панькина! А пришлось: товарно-транспортные накладные налицо, счета, выставленные МЖК и подписанные Панькиным, - тоже.

Однако даже эти, кажется, убедительные свидетельства его причастности к хорошо продуманному хищению подвигли милицию только на то, чтобы привлечь его... в качестве свидетеля. Его даже в суд вызвали, вспоминает Надежда Кравченко:

- Нас, потерпевших, судья постоянно одёргивала, не давала ничего сказать по существу. И складывалось впечатление, что гособвинитель выступает в защиту Здоровцова. Например, подсказывала водителю, который работал на ООО «Регион»: «Ты говори, что не помнишь». Нам же постоянно затыкала рот.

Зато Панькин вёл себя как дома. Мог, например, нахамить судье Хвалынской: «Я вам по-русски говорю или по-татарски?» И она глотала хамство.

На прямой же вопрос, где деньги, которые он получил от МЖК, ответил на грани абсурда: «Я ими расплатился с контрагентами». Понимай как хочешь. На том его допрос и завершился.

Что касается тех самых 48 паёв, которые ещё как-то можно было пустить на возмещение ущерба фермерам. В суде супруга Здоровцова объявила, что их ей подарил Панькин. И, кстати, сейчас они находятся в аренде у него.

Спасение преступника - дело рук милиции и суда

Так зачем же милиционеры принуждали фермеров занижать ущерб? И заставляли ли? Сами правоохранители вглухую открещиваются от такого обвинения. Но мне лично ещё во время самого первого судебного заседания пять или шесть потерпевших этот факт подтвердили. Звучали из их уст такие заявления и в зале суда, однако я не уверен, что судья внесла их в протокол заседания. Если уж она умудрилась потерять несколько исковых заявлений фермеров о возмещении ущерба, той же Надежды Кравченко, например, то что уж тут говорить о протоколе... Потому я и верю фермерам.

Так что же с этим ущербом-то? И вообще: насколько оно важно? Очень важно. Принципиально важно. Потому что логика и некоторый журналистский опыт в криминальной тематике мне подсказывают: хотели смягчить Здоровцову статью. Оттянуть ему особо крупный ущерб просто до крупного. Если бы удалось, судили бы мошенника не по четвёртой части 159 статьи, а по третьей - там наказание вообще штраф. Не удалось. Но ещё интереснее, что перед самым судом большинству потерпевших звонили и из милиции, и из прокуратур районов и убеждали согласиться на особый порядок ведения судебного процесса. В этом случае, согласно Уголовно-процессуальному кодексу РФ, обвиняемый просто говорит: «Простите, люди добрые, виноват, исправлюсь». И его приговаривают к наиболее мягкому сроку, предусмотренному этой статьёй. А доказательства никакие не рассматриваются, свидетели (тот же Панькин) в суд не приглашаются. Согласись фермеры на это предложение, механизм аферы и очень важные для настоящего правосудия факты так и остались бы похоронены в сейфах правоохранителей. Тоже не получилось.

Ну как не получилось: почти получилось. Потерпевшим просто заткнули рты, а свидетелям со стороны защиты дали полную свободу помалкивать.

Но всё-таки гадкий запах от дела просочился наружу.

Где лозунги и где справедливость

Фермеры требуют немного. Или слишком многого? Они требуют справедливости. Настоящей, а не бумажной. В частности, они не раз ходатайствовали на следствии и в суде, чтобы в отношении Панькина возбудили уголовное дело по статье 174 УК «Легализация (отмывание) денежных средств, приобретённых другими лицами преступным путём». Ведь есть же доказательства, есть! Это и те же товарно-транспортные накладные, это номера грузовых машин, которые зафиксированы на заводах, где принимали груз семечки, это и противоречивые показания водителей грузовиков, путаные показания Здоровцова и фактический отказ от показаний самого Панькина.

Когда я общался с начальником следственного отдела Цимлянского ОВД Владимиром Трушкиным, он мне сказал, что доказать причастность Панькина к мошенничеству не удалось. Но был настроен радужно: правда восторжествовала, Здоровцов таки предстал перед судом!

Панькин в телефонном разговоре вообще отказался со мной встречаться. Сказал, что никаких объяснений давать редакции не собирается.

И, похоже, не только редакции.

- Дело-то громкое, - говорит Попов. - Но его изо всех сил старались замолчать. Столько потерпевших, а если ещё откопать тех, кто побоялся сразу заявлять в милицию... Если сейчас, под лозунги борьбы с коррупцией и защиты нашего сельского хозяйства, мы не добьёмся правды, то не добьёмся уже никогда.

Вифлянцев настроен ещё более скептически:

- Такие деньги, которые у нас украли, позволяют купить и милицию, и суд. Есть, правда, и второе предположение: правоохранителям просто не хватило квалификации. Но в это верится слабо, - и вопросительно смотрит на меня.

Что ответить этим людям? Из истории мы знаем: как раз под лозунги о справедливости воровать сподручнее всего.