Честный мент

Замначальника полиции Лабинского района, выйдя на пенсию, взялся за старое – пашет землю

Сразу же хочу попросить нашего героя – Владимира Николаевича Гудкова – простить меня за заголовок. Ну что поделаешь, жаргон так прочно вошёл в нашу жизнь, что без него порой не обойтись, чтоб тебя поняли с полуслова.

Собираясь в командировку в Лабинск, обратилась к давнему другу «Крестьянина» Виталию Четверику:

– Подскажите интересного фермера.

– Напишите про Гудкова.

– Давно фермерствует, что у него – растениеводство, животноводство, то и другое, сколько земли?

– Земли немного, и десяти гектаров не будет, но он достоин. Работал замначальника полиции района, взяток никогда не брал…

– Честный мент в Краснодарском крае, который на весь мир прославился Кущёвкой? Такое бывает?

– Приезжайте, познакомитесь, всё увидите сами.

В фермерской артели Четверика Владимир Николаевич – свой человек, хоть и не в «штате». Земли у него действительно немного – 4,53 га досталось по наследству от брата, три гектара взял в аренду. Два своих трактора прикупил раньше, бэушные, конечно, подремонтировал – бегают. Разумеется, что при таком наделе обзаводиться комбайном и шлейфом необходимых прицепных устройств, даже если б были на то свободные средства, смысла нет. Вот и партнёрствует с местными коллегами: он помогает им, они – ему. Такой трудовой бартер.

С лёту, когда приехали на базу Четверика, подполковника я не признала. За столом на небольшой террасе «культстана» сидел обыкновенный крестьянин, дочерна загоревший, с руками, как говорят, размером с лопату. Лишь когда начали беседовать, заметила и цепкий внимательный взгляд, и булдаковско-лебедевские генеральские нотки в голосе услышала. Говорит негромко, спокойно, а тембр такой, что полк поднять может за собой. И было. Ветеран боевых действий. Про этот период своей службы Владимир Николаевич тоже рассказал, но без особых подробностей. Особые узнала опять-таки от Четверика.

– Их когда отправляли в Чечню, семьям тогда охрану приставляли. Так милицейская машина пять раз по улице туда-сюда колесила в поисках дома замначальника РОВД.

Поверить не могли, что живёт в небольшом домике (на фото), облагороженном своими руками, а не в хоромах, как в наше время повелось.

Четыре командировки в горячую точку, первая – десять дней, две по полгода, одна двухнедельная. Под началом командира сводного отряда 50 человек из разных районов Краснодарского края.

– Всех своих сохранили?

– Всех до одного. И в первую большую командировку, и во вторую. Их родителям и жёнам я могу смотреть в глаза с чистой совестью.

– Представляю, что ваша жена пережила за этот год с лишним.

– Конечно. Потом уже и дети начали возмущаться: «Пап, может, хватит судьбу испытывать!»

– А как пришли в милицию? Вы ж вроде крестьянских корней, Виталий Витальевич говорил.

– Да. Родом я из станицы Вознесенской. Здесь родился, здесь крестился, сюда вернулся. Родители работали в колхозе, мама ещё и в пекарне трудилась. Я восемь классов закончил, пошёл на тракториста учиться, вернулся в колхоз, вскоре хозяйство послало на водительские курсы. После армии крутил какое-то время баранку, пока не закончил техникум по специальности холодильщика. Работал бригадиром, а потом поставили меня заведующим МТФ.

И тут судьба в образе земляка, который заведовал милицейскими кадрами всей Кубани, призвала постоять за права граждан.

– Сначала работал водителем в патрульно-постовой службе, заочно закончил юридический институт. Когда был начальником поселкового отдела милиции, в него входило пять глав и 13 населённых пунктов – считай, полрайона. Вскоре забрали в район заместителем начальника милиции общественной безопасности. Все наружные службы были мои: ГАИ, вневедомственная охрана, участковые, постовая служба, дознание.

– И как, имея такую власть, не испортиться?

– Наверное, учителя были такие. Я не должен был подвести человека, который мне поверил.

Руководителем, признаётся, был требовательным. Но в первую очередь к себе.

– Ребят иногда встречаю, жалуются, что былого порядка нет: «Развод идёт – кто чем занимается. Сейчас если б вышел Гудков, – говорят, – гыркнул, тут бы все по струнке стояли. Вы нас гоняли, но вы нам и помогали». Приходилось быть строгим, иначе на голову сядут. Конечно, хочется по-нормальному, без криков, но это за слабость принимают, панибратствовать начинают. Я мог любого вызвать и за дело по косточкам разобрать, а меня никто не мог упрекнуть, что сам запятнан. Хотя я тоже человек, и у меня есть друзья. Когда тут работал, никогда в ресторане не сидел, с приятелями отдыхать мы выезжали подальше на природу. Техничкой у нас женщина работала, говорила: «Ой, да не верю я, чтоб на такой должности и не пить». А потом мы соседями стали, я там хату напротив купил. Она призналась: «Все говорили, а я не верила. А то правда». Случалось, приезжало руководство из края. Встречали как положено и стол накрывали. Но если я выпил, оставлял за себя зама и никто меня никогда не видел пьяным.

– Сегодняшние руководители, обустраивая свой быт, уже не терзаются вопросом: а что люди скажут? Вам, видно, оценка земляков не безразлична?

– Знаете, вот начинают обсуждать: сейчас вся полиция берёт. Я как-то одного осадил: а ну-ка, стой. Ты мне давал взятку хоть раз, я у тебя требовал?  «О-о! Тебя все боялись!» 

Так ты ж и говори так, а то огульно – вы все. Я с тебя ничего не брал, и ты мне мзду не носил, а кому вы носили, вот за тех и говорите. Как это я буду с человека копейку брать, которую он добывает своим умом, своим трудом? А я её должен отобрать? Как? Ты ж, говорю, выражайся тогда по-другому.

Двадцать лет верой и правдой отслужил Гудков своим землякам, своему народу. Звание подполковника было потолком для его последней должности. На горизонте маячило новое назначение и очередная звезда. Уже был подписан рапорт о переводе начальником полиции в Курганинский район. Но за неделю до окончания трудового отпуска Владимир Николаевич поломал ногу. Перелом был сложный – полгода в гипсе. Службу пришлось оставить.

– И всё, сказал, не пойду. Вышел на пенсию.

Но уже ж понятно, что наш герой  просто так сидеть не будет.

– Мы с Витальичем (Четвериком) давно знаем друг друга. Как-то он и предложил: «Хочешь заработать – попахать надо вечером во вторую смену». Ну, мне какая разница: во вторую, так во вторую. Так и стали сотрудничать.

Вот так легко из руководительского кресла этот мощный человек пересел за руль трактора. Руки помнят крестьянский труд. Да и оперативно-розыскное дело не забыто. Как его забудешь, когда у земляков то скот угонят, то что-то из техники украдут. Те, кому положено искать, особо не усердствуют, такие дела или не заводят, или висяками становятся.

– Вот и идут по старой памяти к Николаевичу: «Помоги». Сколько уже краж он на пенсии раскрыл! – опять-таки узнаём это не от Гудкова, Виталий Витальевич рассказал. А сам он признался:

– Мимо нарушений я и сейчас не прохожу. Делал замечания и сейчас делаю. Всё-таки 20 лет.

– Вот вы любую работу с удовольствием выполняете или просто потому, что очень ответственный?

– А как иначе? Если меня попросили что-то сделать, я должен выполнить. А во-вторых, если я увильну, другой увильнёт – что получится? Я вот некоторым работягам говорю: ты, прежде чем попросить, сам положи сюда что-то, тогда и зарплата поднимется. Если работать спустя рукава, взять будет неоткуда.

Так и дочек воспитывал, а теперь внуков. У старшей Юлии две девочки, у Людмилы один сын. С тёзкой мы познакомились на базе. Она кормила нашу залётную команду вкуснейшими завтраками и обедами. Повар профессиональный. Трудятся с мужем на земле, купили 2,5 гектара, зарегистрировали ЛПХ, выращивают овец, свиней, гусей. Так что занимаются с отцом и тестем одним делом. Впрочем, и со старшим зятем и дочерью Владимир Николаевич – бывшие коллеги. Они тоже работали в полиции. Александр Новохатько даже успел по выслуге уйти на пенсию, Юля, правда, пять лет недоработала. Служба ведь не предполагает, что мамы должны провожать по утрам и встречать деток из садика и школы, и дальние командировки не редкость. Иногда обстоятельства решают за нас сами.

Вот и Владимир Николаевич сейчас на распутье. Чем заниматься дальше? Нет, землю бросать он не собирается. И совсем уж было решился оформить КФХ, но тут этот коронавирус. Рассматривал варианты заняться клубникой или там малиной. Участок-то небольшой. Но ягодники Кубани с карантинами попали в такую западню – реализовать урожай получилось не у всех. А ячмень, которым в этом году засеял всю площадь Гудков, по крайней мере пригодится на корм домашней птицы и животных. Тем более что в этом году он хоть и неровно, но вышел неплохой.

– В одном месте скосил – 63 ц/га, в другом – только 32. Но в среднем пойдёт. Поэтому пока, наверное, буду заниматься зерновыми.

Да, этот год многих заставил пересмотреть и поменять планы. Но характеры-то он не переделал. Так что ясно: какое дело судьба ни подкинет, Владимир Гудков будет выполнять его предельно честно.

Людмила Воробьёва
ст. Вознесенская, Лабинский р-н, Краснодарский край
Фото автора и В. Четверика